«Скоро война, – подумала Бойцова. – Ясное дело, для Альянса любой опытный вояка – на вес золота. А был бы простой парень – никто б и не чухнулся…»

Борис.

Долгие годы он был для нее единственным близким человеком.

Сильный, мужественный, честный. Таких ни на Адмиралтейской, ни на Садовой Соне встречать не приходилось.

Борис вырвал ее из лап бандитов. Он же переправил в Оккервиль и упросил полковника Бодрова поселить у себя сироту без роду-племени. И каждый раз, когда появлялась возможность, приходил проведать. Как правило, не один, а с друзьями – Псаревым и Суховеем.

«Пес у меня один остался, старый друг, – девушка вытерла слезы и с нежностью посмотрела на сурового сталкера, что так и сидел в своем углу. – Ленка сгинула. Боря пропал. Кроме Димки и Игната, больше никого…»

Сталкер поймал ее взгляд, и в первый раз в его глазах Соня увидела ответную теплоту.

– Но все силы задействованы на других направлениях, – словно издалека, долетали до Сони слова капитана Гаврилова. – А Псарева одного посылать не вижу смысла. Далекий путь предстоит… До Площади Мужества. Туда должны были уйти Борис и Ленка. Дошли – не дошли, неизвестно. Но у троих сталкеров шансов выжить, безусловно, больше, чем у одного. Поэтому мы просим. Не приказываем. Просим, – капитан Гаврилов сделал упор на последнем слове, – чтобы вы с Димой пошли туда.

– Мы согласны, – тут же отозвалась девушка.

«Ишь, какая. Сразу – да. Нет бы поломаться, как все бабы делают. И как ты, интересно, будешь Самосвала с кровати сгонять?» – шепнул внутренний голос.

«Придумаю способ, – отвечала Соня сама себе. – А ломаться… Сейчас не та ситуация. На святое дело идем. Друга выручать».

«А как же твоя цель? Ты уйдешь, а кто отомстит упырям с Садовой?» – снова прорезался внутренний голос.

«Месть подождет. Никуда они не денутся, – Бойцова усилием воли заглушила страстное желание как можно скорее вырваться на Садовую. – А если их до меня веганцы замочат – туда и дорога».

– Отлично, – с явным облегчением произнес Савелий. – Выходите послезавтра, четвертого ноября.

«Супер. Как раз Димка выспится», – пронеслось в голове Сони.

– Написал я тут письмо типу, что у северян всем заправляет, Ратникову. Окажи, дескать, содействие, и все дела. Но мужик он мутный… И вообще, не очень понятно, что сейчас у конфедератов творится. Если что – действуйте по обстоятельствам.

– Нам не привыкать, – отозвался Псарев.

– Вперед, на помощь к Молоту! – воскликнула Бойцова, но тут же смутилась и замолчала.

Ни Гаврилов, ни Псарев не улыбались. Ни тени радости не было видно на их лицах. Перед Соней сидели уставшие, изможденные, крепко побитые жизнью мужики. Люди, которые прекрасно понимали, какие трудности и опасности ждут их впереди.

Тут девушка в который раз крепко пожалела, что с ними нет Дениса Воеводина. Вчетвером они составили бы первоклассную боевую единицу…

За два дня до начала войны, 11 часов, станция Выборгская

Появление троих сталкеров Альянса Данила заметил почти сразу. После того как был взорван межлинейник, а Северная Конфедерация перестала посылать караваны в Большое метро, гостей на Выборгской стало в разы меньше. А военные сюда и вовсе перестали захаживать. И вот из туннеля, ведущего на станцию врачей, появились трое. Все с оружием, в защитных костюмах. Сразу видно – сталкеры.

Впереди шагал крепкий мужик лет тридцати, потрепанный жизнью в прямом и переносном смысле. Физиономию его украшали свежие шрамы. Караванщик немало видел на своем веку матерых вояк, прошедших сквозь ад. Этот парень был как раз из таких. Вооружен он был автоматом Калашникова сто пятой серии. Большая редкость в метро.