Экспериментальная морфология в смысле Брауса, то есть экспериментальное изучение морфогенеза для целей систематики широко культивировалось на русской почве. Наиболее важные русские работы по регенерации носят такой, чисто систематический, нисколько не номотетический, характер; таковы работы: К.Н. Давыдова (Nemertini, Balanoglossus, офиуры)^>38, П.П. Иванова (полихеты)^>39, отчасти – Ласточкина (Naididae)^>40 и пр.

Итак, для наивного наблюдателя явления органического мира связаны с индивидуальными живыми телами. Мы уже внесли разъяснение к слову тела: «истинными объектами являются не индивидуальные тела, а индивидуальные морфопроцессы». Теперь мы должны разобрать понятие индивидуального и указать на относительность этого понятия, в разной мере приложимого к различным природным объектам: в природе мы находим много форм и степеней индивидуальности.

Живой индивид – это высший род биологической систематики; индивидуальность или категория индивидуальности, как говорит Дриш, это форма, при помощи которой мы постигаем организацию в явлениях. Применение этой формы ограничено прагматической ее полезностью; мы применяем мерку индивидуальности к объектам, пользуясь регулятивным правилом: искать постоянные отношения, – и можем прилагать ее к любым объектам. В тех случаях, когда ее применение оказывается плодотворным и система частей, выделенная нами как целое, представляет действительно большое количество отношений, остающихся постоянными в потоке изменений, мы говорим, что перед нами организм. Правильнее было бы сказать – высокая степень организации, ибо организация имеет степени.

Логическая проблема самозарождения, говорит Kroner^>41, заключается в определении того, когда нам становится выгодным приложить понятие организма к физ/ико-/химич/еской/ системе. Категория индивидуальности работает и в физике; результатом ее применения является так называемый закон Вант-Гоффа – Ле Шателье, который гласит: «Если внешние силы действуют на какую-либо систему, в ней возникают процессы, которые, не будь внешнего воздействия, вызвали бы в ней изменения противоположные тем, которые производятся внешней силой». Принцип этот, в сущности, содержит определение понятия системы и является скорее регулятивным правилом: отыскивай такие сочетания, по отношению к которым он имеет силу, и называй их системами. О системе мы будем говорить постольку, поскольку совокупность элементов подчиняется закону Вант-Гоффа, и в той мере, в какой она ему подчиняется. Принцип Вант-Гоффа ничего не говорит о мере регуляции, равна ли она 100 %, больше (гиперрегуляция) или меньше. В большинстве неорганических систем она количественно ничтожна; те системы, в которых она чрезвычайно высока, мы называем живыми индивидами. Принцип Вант-Гоффа принцип организации; в «неорганическом» мире он является признаком и проявлением организованности. Он не отменяет законов механики и термодинамики, а лишь выделяет элемент постоянства в многообразии их конкретных проявлений, улавливает новые инварианты, ими не уловленные. Индивидуальность есть категория, и мы находим степени организованности и целесообразности (Dauerfähigkeit) во всех объектах, при ее помощи созданных; поскольку они (то есть орг/анизованности/ и цел/есообразности/) являются субъективными и привнесёнными в явления нами; но постольку же субъективна и привнесена причинность, которая тоже не более (для эмпирии), чем регулятивное правило – искать постоянства связи сходных пар явлений по времени вообще (как индивид/уальность/) искать постоянства отношений в каждой данной системе.