Это рассуждение актуализирует ту проблему, о которой я уже говорил: если в качестве принципов своеобразия будут выступать принципы, которые участвуют в логике общечеловеческого развития, то может возникнуть ситуация, когда принципы своеобразия будут противоречить принципам развития. Или наоборот: в качестве принципов своеобразия консервативные идеологи всегда могут выставлять те принципы, которые консервируют культуру. Это та проблема, которую Смирнов никак не обозначает. Он говорит о своем негативном отношении к попытке законсервировать культуру через фиксацию цивилизационным подходом конкретно-исторических содержаний. Но сам оказывается в этой ситуации. Похоже, что он даже не видит того, что его принцип своеобразия для арабского мира является контрлиберальным принципом. Хотя это логично, если он считает, что либерализм является движением не в общечеловеческом направлении, а в специфически западном. Но если занимать противоположную позицию, то оказывается, что арабский принцип своеобразия находится в контрпозиции по отношению к логике развития, подразумевающей либерализацию социально-культурной жизни.

Во-вторых.

И одновременно такая либерализация подразумевается утверждением Смирнова о том, что в сознании каждого человека потенциально присутствует возможность мыслить не только в рамках своего принципа смыслообразования, но и в рамках подобных принципов всех других культур. Этот ход является тем ходом, который конституирует интеркультурную архитектуру сознания. С одной стороны, каждый отдельный представитель своей культуры мыслит в рамках своего принципа смыслообразования. С другой стороны, у него должна актуализоваться возможность понимать принципы смыслообразования других культур. Это действительно интеркультурный ход. Понимание смыслообразования всех культур создает пространство общечеловеческого. Смирнов называет такое пространство «пространством всечеловеческого».

Какая проблема здесь видна? Самой главной проблемой становится формирование интеркультурной архитектуры. Если следовать логике Смирнова, то все оказывается довольно простым: у человека есть возможность для понимания всех смыслообразующих принципов. Формирование всечеловеческого является простой актуализацией этой возможности. Но история показывает, что такой возможностью и ее актуализацией располагается пропасть. Реальное сосуществование культурных систем хорошо показывает эту пропасть. Каждая культурная система изначально не только имеет свои фундаментальные принципы, но и утверждает их как единственно истинные. Только такие принципы конституируют бытие. Все остальные принципы (как принципы других культур) конституируют небытие. Такова логика того, что я называл «культурным самосознанием». Для формирования интеркультуры нужно выйти за пределы этого типа самосознания. Трудности этого показывают европейская эпоха религиозных войн после Реформации. Такую трудность показывает вообще все историческое человечество, но относительно эпохи религиозных войн после Реформации можно говорить о квинтэссенции такой проблематики. Нужно пройти через такие катастрофы, чтобы начать формировать интеркультурное самосознание. Нужно сформироваться такому жизненному вызову, как указанная эпоха, чтобы в качестве ответа начать формирование посткультурной размерности человеческого существования.