Таким образом термин «социальный институт» вобрал в себя и «институцию» (обычаи), и «институт» (учреждения, законы), объединив как формальные, так и неформальные «правила игры». Вобрав в себя набор постоянно повторяющихся и воспроизводящихся социальных отношений и практик людей, социальный институт, выражаясь словами Э. Дюркгейма, стал «фабрикой воспроизводства общественных отношений». Более того, набор социальных институтов, исторически присущих данному обществу (и, зачастую, обнаруживающий себя только при нарушении традиционных норм, ценностей и идеалов), является наиболее мощной системой «канатов», «скреп общества» (В. Путин), во многом определяющих устойчивость и жизнеспособность социальной системы.

Однако следует отметить следующее. Процесс институционализации (процесс образования того или иного социального института) подразумевает процесс упорядочения, формализации и стандартизации общественных связей и отношений. То есть переводя человеческую потребность (требующую кодификации и организации её определённым образом) в надындивидуальное образование, социальный институт приобретает и собственную логику существования и развития («эмерджентность системы»), становясь своего рода «фабрикой смыслов» для своих членов. Будучи ценностно-нормативным комплексом, социальный институт приводится в действие людьми, «играющими» по его правилам, принимающими их в виде габитуса: особого набора социокультурных диспозиций, практических схем действования, становящихся для индивидов их внутренней «естественной» потребностью. Габитус, выступая своего рода стержнем социальной, либо профессиональной роли, выступает центром формирования не только форм взаимодействия индивида с окружающими людьми, но и задаёт «матрицу» осмысления, понимания им социальной реальности и самого себя.

Возникает вопрос: формируются ли социальные институты стихийно, случайно, или всё же есть какая-то закономерность, логика их развития, структура? Очевидно, что исторически человек прошёл несколько стадий: вопервых, само его появление (после возникновения «разумности») потребовало некоего механизма объединения индивидов (как физиологически-психического, так и социально-психологического). Далее, его деятельность была направлена на выживание, адаптацию «нового – разумного – животного» к изменившейся среде обитания. Затем, с формированием коллективности (первой социальности) и способов добычи пропитания, возник вопрос управления, целеполагания. А с развитием этих институтов появляются и традиции, обычаи, образцы, позволяющие самовоспроизводство теперь уже собственно человеческого сообщества.

Американский социолог и философ Джон Сёрль утверждал, что социальная реальность (в особенности институциональная) существует лишь потому, что мы СЧИТАЕМ её существующей, в отличие от реальности физической. Будучи сторонником «биологического натурализма», в своей философии Сёрль исходил из так называемого «философского реализма», согласно которому мир, состоящий из элементарных частиц в силовых полях, существует объективно и независимо от представлений человека о нём. Совершенно иное дело – социальная реальность: существование социального определяется тем, что человек считает эту реальность существующей. Такие социальные объекты (институты), как государства, университеты, гражданство, частная собственность, семья, брак, деньги, моральные нормы, репутация и т.п., присутствуют в нашей жизни именно и только потому, что мы ПРИЗНАЁМ их существование.