Я стараюсь не отчаиваться, убеждаю себя, что это не я плохая, просто поставленная цель слишком амбициозная. Но самооценка всё равно неумолимо катится вниз. Не дающий покоя укус, только добавляет тревоги. В больницу я больше не ходила. Но мамина знакомая медсестра из городской поликлиники предположила, что я просто расчесала его ночью.

— Алёнка, бывает такое, — сказала она ободряюще по телефону. — Ранка затягивается, засыхает и зудит. Ты попробуй повязку делать на ночь или спать в рукавицах.

Всё бы ничего, но эти варианты я уже перебрала в своей голове до этого и опробовала все озвученные лайфхаки. Ничего из них не помогло.

Иду из магазина, думаю о жизни. Вдыхаю холодный мартовский воздух, кусаю обледенелое эскимо. Так и тянет отогнуть воротник и сунуть его себе за шиворот. У подъезда меня догоняет соседка Майя. Придерживаю ей дверь, чтобы та смогла протиснуться с двумя пакетами. Думаю про себя, где её дикий мужчина пропадает. Наверное, опять на подработке.

У Майки с Артёмом неравные отношения. Она преподаватель, а он студент в её институте. И пусть они начали жить вместе ещё до того, как он поступил, всё же в преподавательском сообществе подобные пары часто сталкиваются с осуждением. Тем более, если женщина больше зарабатывает. Сколько зарабатывает Артём, я не в курсе. Спрашивать о таких вещах довольно бестактно. И потом, если в паре есть гармония, то этот вопрос не должен играть особой роли.

— Спасибо, Алён! — тяжело дыша, бросает мне Майка. Мы вместе проходим в лифт, и я нажимаю кнопку нашего этажа.

— Фух, ну и духотища сегодня, — бросает она, разматывая кашемировый шарф.

Приподнимаю одну бровь удивлённо. Холодина, как по мне. Днём до нуля и капели, а ночью всё равно минус пятнадцать. Но спорить о погоде бессмысленно — всё ведь от восприятия зависит. Киваю, соглашаясь, а потом бросаю быстрый взгляд, на приоткрывшийся участок кожи под воротником её пальто. Неприятные мурашки пробегают по спине. В руках появляется взволнованная дрожь. Не задумываясь, я тянусь к вороту и отгибаю его, чтобы рассмотреть. Вижу у Майи аккуратно над седьмым позвонком шрам от укуса, сильно похожего на мой.

— Майя, а это у тебя откуда? — взволнованным голосом спрашиваю я.

Она роняет один пакет и быстро прикрывает шрам. По полу лифта рассыпаются яблоки. Я смотрю на них недоумённо. Странная ситуация.

— Это не то, что ты подумала, — отвечает она, не поднимая глаз. Щёки её пылают.

Боже, неужели это Артём её так постарался в порыве страсти? Мои бывшие тоже, конечно, могли во время секса и по попе больно шлёпнуть, и за волосы схватить, но такого я ещё не видела.

— Да не суетись ты так, — говорю я, присаживаясь на корточки. Яблоко за яблоком возвращается в пакет. — Я так, интересуюсь. Меня просто тут недавно на работе посетитель укусил. Я, собственно, из-за этого и уволилась.

— Укусил? — медленно произносит Майка, выпучив на меня свои огромные глазища.

— Ага, — киваю я. — Представляешь, до чего мужики дошли?

Майя, нахмурившись, замолкает. Мы доезжаем до нашего этажа и расходимся каждая к своей двери.

— Алёна! — окликает вдруг она. Я замираю, а после убираю руку с ключом обратно в карман.

— Чего?

— Покажи-ка мне свой укус?

Голос Майи становится одновременно деловитым и озадаченным, будто голос врача на юбилее у ипохондрика. Я с облегчением иду следом в её квартиру, вешаю на крючок пуховик и пакет с мороженым. Майя тоже снимает пальто и пристраивает его на плечиках. Затем заходит в ванную и моет руки. Пару минут я слушаю, как громко шумит вода. Эмоции, как после теста на беременность, который ещё не показал результат. Вот только в моём случае варианты дальнейших действий не так очевидны.