Дыхание сперло. Я резко повернулся. Сашка, мой друг. Он стоял и смотрел на меня, на его лице появилась ироническая улыбка. В этот же момент открылась вторая дверь, и оттуда вышли Валентина Александровна и какой-то мужчина с меховой шапкой в руке. Он как-то странно посмотрел на меня и ушел.

– Заходите! – сказала она с напускной улыбкой.

Мы вошли. В кабинете было прохладно, даже шел пар изо рта. Валентина Александровна была в ярко-красном платье, а на ее плечах лежала серая шаль. Я прошел к столу, Сашка встал рядом, а она закрыла дверь.

– Ты хочешь снова на комиссию по делам несовершеннолетних? – спросила она меня.

– Нет, – ответил я.

– А почему тогда сопротивляешься? Почему ведешь себя так?

– А зачем вы при всех сказали неправду про меня?

– Ладно, признаю, переборщила, – ответила она. – Надо было пристыдить тебя.

Ослабить меня эмоционально, чтобы было легче завербовать. Вот, что она хотела на самом деле. Это я понял потом.

– Но ведь я такого не делал! – зло ответил я.

– Давай забудем про этот инцидент и начнем заново, – сказала она добродушно. – Приходи к нам в воскресенье, попьем чаю. Мы поможем тебе обрести бога, нашего бога. Саша, скажи, тебе у нас хорошо?

– Да, – сказал тот. – Бог это хорошо. Надо верить в бога. Правда, приходи к нам.

Ох, Сашка, если бы ты знал, в какого бога ты верил.

– Я приду, – соврал я.

Ни в воскресенье, ни в какое другое время я не пришел.

Как-то Валентина Александровна вновь меня позвала к себе, я пришел. Она говорила о боге, а потом спросила, приду ли я к ним. Я ответил отрицательно, ее лицо мгновенно исказилось зловещей гримасой.

– Ладно, – сказала она странным тоном и повернулась ко мне спиной. – Воля твоя. Но скоро все изменится, когда мы найдем то, что ищем.

Что и где они ищут? Что и когда изменится? Какой у них свой бог? Эти вопросы не давали мне покоя.

После слов Валентины Александровны мне стали сниться кошмары. Много ночей я просыпался с криком и в поту. Мне снилось, что меня преследует какая-то тень. Я бегу по ступеням вверх в подъезде, оглядываюсь и вижу тень, ползущую по стене. Она хочет дотянуться до меня, но я успеваю зайти домой. Выдыхаю с облегчением и поворачиваюсь в коридоре на кухню. А в дверях стоит отец, его глаза черные, словно смола. Из ванной комнаты выходит Валентина Александровна, и за ней тянется тень, похожая на тень креветки вперемешку с кальмаром. «Иди к нам», – говорит учительница, и ее черные глаза сверкают.

Через время я успокоился и перестал придавать значение тому, что тогда услышал. До какой-то поры.

В нашем поселке все менялось быстро. Начальник станции поменялся, сразу же начались работы на водохранилище. Стали ремонтировать дамбу, но многие люди, которые гуляли в той стороне, говорили, что там что-то ищут, по крайней мере им так показалось. Мы как-то летом пытались пройти по мосту над дамбой, но нас прогнали. Я успел увидеть, что внизу, где малый сброс, сделали площадку, мол, для купающихся.

На втором этаже нашего дома жила семья с тремя детьми – двумя девочками и мальчиком. Учились девочки уже в старших классах, а вот Лешка, их старший брат, давно уехал и отсутствовал много лет. А тут внезапно вернулся.

Мы сидели в подъезде, я и Дима, а он как раз зашел. Мы спросили, надолго ли он, Леша ответил – насовсем. Для его мамы это, конечно, хорошо, но что послужило причиной, никто не знал, а он не говорил. Потом он внезапно стал говорить о боге. В его речи проскочила фраза: ищем нашего бога.

Взгляд стал пустым, глаза смотрели куда-то мимо нас, вокруг рта скопились слюни. Он яростно призывал нас искать бога вместе с ними. «Он придет. Мы очистимся. Не будет больше бедных, все станут богатыми. Все будут равны. Он придет. Книга почти собрана.»