«Параллельно большому миру, в котором живут большие люди и большие вещи, существует маленький мир с маленькими людьми и маленькими вещами. <…> В большом мире людьми двигает стремление облагодетельствовать человечество. Маленький мир далёк от таких высоких материй. У его обитателей стремление одно – как-нибудь прожить, не испытывая чувства голода. <…> В советское время, когда в большом мире созданы идеологические твердыни…» и т. д. и т. п. Где ещё так ярко выражено главное заблуждение, преступная ошибка, подлая философия той эпохи?

Взглянем на сюжетную канву «Золотого телёнка» несколько иначе, чем в предыдущей главке. Корейко – это злобный вредитель, ярый враг нашего строя, нашей экономики. А кто с такими борется? Известно кто – наши славные чекисты, отличные ребята, «черти драповые», как нежно назвал их Буревестник. А кто борется с Корейко в романе? Бендер со своей командой. Их никак не назовёшь соперничающей бандой. Они буквально ведут следствие, причём от имени официальной конторы «Рога и копыта». Контора на Лубянке тоже оставляла от своих клиентов рожки да ножки. Таким образом у читателя может сложиться впечатление, что «золотая рота» Остапа – бригада следователей ОГПУ, успешно разоблачающая козни врага.

«Золотой телёнок» гораздо эффективнее множества заказных произведений убеждал читателей в наличии вредителей и шпионов, глупости попов, жадности нэпманов. И, с другой стороны, в положительности доблестных чекистов. В этом эмоциональная подоплёка симпатий режима. Есть причины и поглубже.

Вся деятельность Корейко – бальзам на раны большевистского аппарата. Организовали голод в Поволжье – это Корейко украл эшелон с продовольствием. Завалили строительство электростанции – и тут не бездарность руководства, а происки Корейко. Бюрократические опухоли типа «Геркулеса», оказывается, не порождение режима, а создаются и поддерживаются Корейко. Уничтожить его невозможно, он будет всегда. Об этом прямо не говорится, но в романе нет даже намёка на возможность его разоблачения хотя бы в перспективе.

А как близки принципам социалистической системы экономические взгляды Ильфа и Петрова! Как потешаются они над тщетными попытками Остапа истратить миллион! Если в твоей стране такой товарный голод, то плакать надо и стыдиться, а не захлёбываться от восторга.

В каждой строчке удивительное соответствие сталинскому духу. В те времена вычислить разумом, сознательно отследить это было невозможно. Видно только сейчас. Настолько адекватно выразить сущность эпохи, будучи современником, под силу лишь гению. Ильф и Петров интуитивно выполнили интуитивный социальный заказ. И им была дарована высшая награда, доступная в то время интеллигентным и талантливым людям, – оставлена жизнь и свобода.

4. Не конфронтация, а консолидация

При такой аморальности, наглости, беспринципности, сребролюбии, энергии и Остап и Александр Иванович могли и должны были заключить сердечный союз с властью трудящихся. Дерзкие таланты комбинаторов проявились бы среди молотовых, хрущёвых, когановичей гораздо эффективнее, чем среди лоханкиных, хворобьёвых, скумбриевичей. И Бендер, и Корейко как рыбы в воде чувствовали себя в советской экономике и идеологии.

Возможно, нашим дубовым лидерам было приятно, что такие опасные соперники не посягают на их сферу. В этом ещё одна причина их симпатий к Ильфу и Петрову.

Ильф и Петров промаршировали в ногу со своей героической эпохой и возложенную на них историческую задачу выполнили с блеском. Мало того, если признать, что сталинизм неизбежно вытекал из Октября, то писательский тандем в меру своих сил (и немалых) старался направить его по более или менее гуманному пути. Как было бы прекрасно, если бы в многострадальной стране власть захватил весёлый проходимец, а не угрюмый вурдалак!