Через полдня она совсем отсохла, боль нестерпимая была и Элеонна вняла моим мольбам и отрубила мертвую руку. Я был уверен, что умру от боли, но выжил.

И знаю я – вина во всем Элеонны. Она нас обрекла на мучительную смерть, сама она еще цела и невредима, а я отныне останусь калекой, ежели покину стены замка. Ох, как же зол я на супругу, я уж не знаю, что в ней нашел.»

«29 мая 1879 г.

Нет сил писать, нет мыслей, а из чувств – одна лишь ненависть к жене и ее роду. Пусть будет проклята она, пусть покарает ее Господь за все, что вынужден терпеть. Ох, ненавижу, всем сердцем и душой! Весь женский род – лишь проклятые ведьмы, что недостойны участи большей, чем быть рабынями и продолжать наш род.