– Совет, как слышно? Это офицер Андреев с базы «Солар», ныне нахожусь на «Омбра». Каковы наши дальнейшие действия? Приём?

Мысль, что нас всё-таки услышат, постепенно улетучивалась в просторы безжизненного космоса. Вместе с выдыхаемым воздухом, через фильтры вентиляции, по трубам и наружу. Стены будто сужались, и горы разорванных человечьих тел приближались, двигались, слегка пульсируя. Люди сливались с мухами, насекомые приобретали руки, ноги с пальцами, и безумное творение, противное самой природе, рождалось в моей фантазии. Что ещё остаётся, если вся прошлая жизнь теперь кажется абсолютно глупой затеей? А ведь так надеялся дожить хотя бы до восемнадцати. Написать бы брату, что я…

– Совет вас слышит.

Я не поверил, как и большинство стоящих рядом. Андреев приблизился к динамикам. Все прильнули к столу, и даже заблёванный Силайо, чуть пришедший в себя и вытирающий на ходу лицо.

– «Омбра» по-прежнему остаётся крайне важным объектом. Совет требует от вас охранять базу и ждать прибытия основных сил Пехоты. До этого вам придётся справляться своими силами. Желаем удачи.

– Сколько ждать? Приём?

И снова всё пропало, словно придуманное нашими общими силами.

– Приём?! – офицер Андреев больше не задавал это как вопрос, он лишь крикнул в микрофон, но, не получив ответа, отбросил его в стену. Тот не разбился, однако сигнатура на экранах исчезла, превратившись в одну неподвижную линию. Связь снова оборвана, и план действий непонятен даже самому старшему из нас по званию.

– Не расходимся. – Максим говорил так, словно мы собирались на прогулку по опустевшей базе. – Проверим периметр, чтоб ни одной живой мухи не оказалось на территории «Омбра». Поищем провиант, баллоны с кислородом и засядем в месте почище этого, оставив пару караульных.

– То есть, кто-то будет здесь сидеть? – Найда запищала, задавая вопрос. Никому не пожелаешь нести вахту среди умерших слишком жестоким способом. Тут воняет ужасом, здесь всё навевает страх за каждый новый вдох. В такие моменты ценишь даже самые незначительные мелочи.

– Есть иные предложения? Мы рискуем потерять контроль над территорией, если останемся все в одной точке. Нужно распределиться и держать оборону.

– Нашей мощи может не хватить. – Впервые подал голос водитель. Он снял шлем, обнажив обугленное с одной стороны лицо. Там ничего нет, ни глаз, ни ноздри, ни частички рта, лишь оплавленное мясо. Он словно наполовину присоединился к тем, кто валялся по разным сторонам связного пункта.

– Не говори ерунды. И не саботируй мой отряд.

– Докладываю, как есть, и не вижу смысла скрывать, что будет непросто.

Андреев не решился повышать голос на водителя, лишь толкнул его локтем, подходя к шлюзу. Офицер остановился в одном шаге от дверей и молча застыл.

– Надеть шлемы. Двое остаются здесь. Кайрат и София. Остальные – за мной.

Мы надели защиту, по автоматизму отправив отчёты на СМАРТ Андреева. Шлюз открылся, мы выбрались наружу, оставив трясущихся от страха юношу и девушку. Если они смогут убить хотя бы одну муху, случайно залетевшую в рубку, так это уже окажется огромной победой. Мы не Пехота, лишь Разведчики. Если и будет от нас толк, то только в том, что мы узнаем количество наших убийц, прежде чем те проверят нас на вкус.

Снаружи словно дышится иначе, хотя воздух всё так же идёт из резервуаров костюма. Я проверил запасы, осталось ещё на сотню часов. Вроде неплохо, только если Пехота не решит задержаться на неделю. Даже на четвёртый день они по прибытии найдут либо растерзанные, либо истощённые без кислорода тела Разведчиков.

Андреев рукой указал двигаться по его стопам. Прямо за ним плёлся водитель и пялился в одну сторону по направлению к воротам, словно те могли сами по себе открыться. Меня удивляла пустота этой базы. Наша после отбоя выглядела живой, наполненной. А тут хилая рубка да мелкая казарма, всего одна. И сколько там раньше умещалось солдат, человек двадцать? В чём смысл слияния двух баз, если одна из них как прыщ на поверхности Марса? Это не слияние, а пародия на военную операцию, лишь для вида созданную главами Совета. Если б они понимали, что происходит на фронте, так не были б такими смелыми, чтоб откровенно лгать.