Ну, а утром сумасшедший Мухотренькин
Нам с профессором вдруг тихо говорит:
Оставайтесь в нашей деревеньке,
А то один я, – глазки лезут из орбит…
Как насядут кровожадно эти девы,
Как создадут хмельной блаженный рай,
Что мне уже не вправо и не влево,
А ложись и всюду помирай…
Мы с Цикенбаумом задумчиво вздохнули
И почесав затылки, в рай опять вошли,
Нас девы прожигали точно пули,
А мы как птицы отлетали от земли…
С тех пор за сотни верст ту деревеньку
Мы с Цикенбаумом обходим стороной,
И как там наш приятель Мухотренькин,
Опять опутан весь безумною весной?!…
Великий стыд
Цикенбаум деву сцапал
За сиренью во леске,
Из калитки вышла баба,
Правда, где-то вдалеке…
Баба вышла за ворота
И в лесок скорей пошла,
Пела сладостно природа,
Как и девичья душа…
И профессор за мгновенье
С девою сошел с ума,
Баба ищет наслажденья
И кругом цветет весна…
Цикенбаум с девой стонет,
Ощущая в чувствах жар,
И к сирени бабу клонит
Солнца раскаленный шар…
И в безумных ощущеньях
У профессора глаза
Тонут в мраке вдохновенья,
Где один слепой азарт…
Дева по нужде слетела,
Скрылась быстро за кусток,
Цикенбаум чует тело
И его пронзает ток…
Баба в деву воплотилась,
Как дыханье в облака,
И профессору на милость
Раздвигает вмиг бока…
Что сказать ей в оправданье
Женской прелести земной,
Даже в пору увяданья
Вся струится в нежный зной…
Цикенбаум ошалело
Пред собою бабу зрит
И рыдает его дева,
Всех пробрал великий стыд…
Цикенбаум с девою в саду
Цикенбаум с девою в саду
Объяснял величие Творца,
Водку пил и плавал с ней в пруду,
Вдохновляясь нежным профилем лица…
В награду за свои грехи
Просила дева ей поставить пять,
Профессор, опьянев, читал стихи,
Продолжая ее страстно целовать…
И в воде лаская ее грудь,
Проникал он сладко в естество,
– Лишь про пять не позабудь! —
Плавал шепот девы под листвой…
Цикенбаум смотрит в ночь за облака,
Где звезда одна отчаянно горит,
Дева вдруг лишилась языка, —
В зачетке пять по философии стоит…
Цикенбаум объелся порея
Цикенбаум объелся порея,
Водку выпил, упал среди мглы,
А дева шептала: Скорее
Очнись и меня полюби!
Мы в озере будем купаться
В самой прелестной воде?!
Арнольд, пора просыпаться,
Чтоб быть в волшебной среде…
Очнулся, как и хотела
Вслед за нею в реку шагнул,
В камышах обняв ее тело,
Он тихо – блаженно уснул…
Всю ночь промаялась дева,
Прижав его к нежной груди,
И долго рыдала, и пела,
Чтоб смог очнувшись, войти…
И только под утро профессор
Наруках деву в чащу унес,
И водкой излечив от стресса,
Любил ее яро – до слез…
Цикенбаум в поезде
Цикенбаум сел на поезд,
На симпозиум летел,
Рой девчонок беспокоясь,
Его скрыл цветеньем тел…
Из купе по коридору
Тянется студенток полк,
И горят девичьи взоры,
Зная в страсти нежной толк…
Пассажиры обалдели, —
Это ж надо так любить,
Чтобы в каждом юном теле
Побывала его прыть…
Но спокоен наш профессор,
Его захватила блажь,
Правит доблестным процессом,
Завлекая дев в мираж…
Несется поезд в край далекий,
Профессор сам несется в рай,
И вздох пронзительный глубокий
Летит из дев в безумный май…
Привет девы
Цикенбауму на ушко
Дева шепчет свой привет,
Травка мягче, чем подушка,
Тьма приятнее, чем свет…
Зеркалом сияет речка,
Звезды с яркою луной,
Словно с пастухом овечки
Робко бродят над землей…
Птица в небе изумрудном,
Спят в блаженстве города,
Лишь профессор безрассудно
С девой в сладостных трудах…
Легкомысленно пылает,
Провожая в Вечность сны,
Плачет дева молодая,
Ощущая жар весны…
Упоительно прекрасны
Ее нежные уста,
Раскрывают образ счастья
В самых трепетных местах…
Бриллиантовая невеста
Цикенбаум связался с девою странной,
Вдруг студентка пришла гостьей незванной,
И перед профессором встав на колени,
Молила дать ей одного лишь вдохновенья…