Ни одна теория, которая не признает или не принимает первое из этих метафизических различий, а именно, между сознанием как знанием и как существованием, не может быть или содержать в себе надежную теорию совести как функции, выносящей действительные моральные суждения о реальных действиях и агентах. Это различие дает необходимое основание для концепции истины в суждениях, помимо их проверки фактами опыта, кроме факта подтверждения их последующими суждениями, аналогичными по виду; а такого рода проверка, как мы уже видели, невозможна в случае суждений совести. Ибо не отличать в суждении то, чем оно является как суждение, то есть как знание, от того, чем оно является как действие, то есть как фактическое существование, значит низводить его, до его проверки, до ранга фактического действия; а значит, в случае моральных суждений совести, лишать всякого основания приписывать им какое-либо понимание истинной природы действий, о которых они как бы судят, то есть какую-либо обоснованность как моральных суждений.

Мы можем, правда, сегодня вынести одно суждение, а завтра – другое, противоположное ему. Но поскольку в рамках предполагаемой теории нет и не может быть проведено никакого различия между тем, чем является суждение как знание, и тем, чем оно является как фактическое действие, такие отмены не могут показать ничего, кроме несогласованности агента с самим собой. Нет никаких оснований считать одно из суждений лучше или истиннее другого, поскольку оба они одинаково являются фактическими действиями одного и того же агента. И таким образом, суждения совести потеряли бы свою юрисдикцию, как суждения, над реальными действиями как актами воления; а вместе с ней и сопутствующее чувство действительности de jure, которое является существенным свойством этих суждений, как мы их знаем; истина заключается в том, что в этих реальных суждениях совести мы имеем не только примеры, но и источники моральной действительности, а также саму концепцию существования de jure в отличие от de facto.

Полное обоснование этой критики может дать только анализ, который последует далее. Чтобы завершить очертания области этики, что является целью настоящего раздела, остается только отличить ее от практических наук, которые ее предполагают и которые находятся с ней в отношениях, подобных тем, в которых подчиненные отрасли изящных искусств и применяемые в них технические процессы находятся к общей науке поэзии. Все практические науки имеют целью направить силы Природы на достижение некоторого состояния вещей, называемого Целью, которое не было бы достигнуто или было бы не так хорошо без них; и именно это отличает их как от позитивных наук, так и от их собственных аналитических отделов, целью которых является открытие и познание фактов и законов Природы, как они есть на самом деле, без направления их в новые русла. Так, логика в своей практической части направлена на очищение обычного мышления от ошибок и заблуждений и повышение его эффективности как инструмента в открытии истины. Поэтика в своей практической части направлена на развитие способностей воображения, используемых для создания и оценки произведений, которые удовлетворяют желания воображения. Таким образом, все они одинаково направлены на создание некоторой формы благосостояния, которое без них не возникло бы; и все они одинаково стремятся к этому, сначала изменяя к лучшему некоторые из сил или способностей сознательных субъектов. В первую очередь они воздействуют на собственные силы субъекта, а затем, через субъекта, на его окружение, органическое и неорганическое.