– Если ты еще не дошла до ворот, то не пытайся дойти, – закатил глаза Том, скрестив руки на груди. – С больной ногой не перелезешь, а тащить тебя оттуда обратно я не горю желанием!

Дариус медленно прошел до машины, заглянув в кузов.

– Выходи, мое терпение не железное, – голос Дариуса пробирал до глубины души. – Иначе я вытащу тебя сам.

– Оставь ее, пошли в дом! Раз хочет уйти, пусть уходит! Чего мы с ней нянькаемся?! – Том накинул на голову капюшон, запахнув черную кофту.

– Тебе не кажется, что ты поступаешь крайне нелогично? – спросил Дариус, медленно пройдя вдоль газона. – Тебе далеко за двадцать, а ведешь себя очень инфантильно.

Ева лежала под пышными ветвями ели, стараясь дышать как можно тише. Она понимала, что ее отсутствие заметили, а злосчастные датчики движения так вообще сдали побег с поличным.

– Даже не знаю, в каких кустах ты могла спрятаться, – голос Дариуса выдавал плохо скрываемый сарказм и иронию. – Если хочешь, я буду делать вид, что я в упор тебя не вижу, но тем самым, ты отнимаешь и мое, и свое время.

Ева, стиснув зубы выползла из-под ветвей декоративной елки, что под собственной тяжестью оседали на газон.

– Собралась бежать? – Грей скрестил руки на груди, строго осмотрев Еву с головы до ног. – Ночью, без денег, без телефона? Может, тебе узелок на дорожку собрать?

– Хватит издеваться, – буркнула Ева, тщетно отряхиваясь от грязи, размазывая ее еще больше.

– А что, может, хотя бы воду и спички? – усмехнулся Том.

– Дай мне уйти, – прихрамывая, она осторожно обошла Дариуса.

– Я еще не решил, что буду делать, – он смотрел в упор, от чего становилось не по себе.

– Я слышала ваш разговор, и я знаю, что ты хочешь сделать!

– И что же ты слышала?

– Ты хочешь продать меня на органы.

Дариус усмехнулся, стараясь тут же скрыть смешок. На удивление смех оказался бархатным и приятным.

– Тебе еще и смешно? – Ева развела руками, прикусив нижнюю губу.

Озноб бил крупной дрожью. В области переносицы разливалось неприятное тепло, а температура тела заметно повышалась.

– Идем в дом, – кивнул Дариус, показывая на дверь. – Можешь войти, как и все, а можешь точно так же, как и вышла в первый раз, я не против.

– Было закрыто, – сквозь зубы процедила она.

– Это неважно.

– Больше не потащу, – помотал головой Том, и выставив руки вперед в качестве отрицания, бочком направился в дом.

Ева, смирившись, пошла обратно, стараясь не опираться на больную ногу. Прихрамывая, она дошла до дивана и присела на край. Поежившись, обняла себя руками. Хотелось пить, а желудок сводило спазмом. Рана ныла, в ногу отдавало жаром. Черное облегающее платье местами перепачкалось и порвалось. Хотелось снять его и укутаться в теплое одеяло. Руки и ноги покрылись гусиной кожей.

– Что теперь? – спросила она. – Что вы сделаете со мной?

– Лично я ничего, – отмахнулся Томас, собирая сэндвич на барной стойке. – Мне вообще все это не нравится. Я предлагал тебя отпустить. Ты не заложница.

– Тогда в чем проблема? – Ева перевела непонимающий взгляд с Тома на Дариуса.

– В том, что ты не стратег, – Дариус сел в кресло напротив, сложив руки в замок. – Что бы ты сейчас сделала, если бы все-таки покинула территорию моего дома? Скажи мне план действий.

– Я бы пошла в полицию, – Ева задумалась, чуть нахмурив брови.

– Ладно, опустим тот момент, что ты без денег, без телефона, а из одежды на тебе рваное траурное платье и, судя по всему, довольно дорогое белье, – медленно начал Дариус, откинувшись на спинку кресла. – Опустим тот момент, что идти тебе около часа, а температура ночью падает до восьми градусов. А еще то, что на шоссе тебя могут принять за девушку легкого поведения и предложат подвезти, ты воспользуешься предложением, а потом воспользуются тобой и в лучшем случае выбросят где-нибудь неподалеку. Ну да ладно… Представим, что волшебным образом ты попала в участок. Что бы ты сказала?