– И сколько их всего?

– Не знаю. – Нортс помотал головой. – Возможно, несколько. Но даже пара посланников смерти будут представлять немалую угрозу.

– Но как они привязывают вас, заставляя служить себе?

– Есть только одна вещь, которая может заставить посланника смерти…

Эриния не успел договорить. Его глаза расширились, и Альма увидела в них настоящую, поглощающую в себя бездну, в которую посланник смерти забирал человеческие души.

Сначала Джекс подумал, что на груди Нортса появилась смола или вроде того. Но это была кровь. Черная кровь.

– Нет! – закричала Альма.

Ее голос был полон злобы и отчаянья. Она подбежала к лежащему на полу эринии. Ее руки будто испачкались в жидкой саже, когда девушка вынула нож из его спины в районе лопаток. Нортс растворялся на глазах. Альма быстро повернула голову туда, откуда, предположительно, могли нанести удар, ее глаза искали того, кто мог это сделать. Но безуспешно.

Были ясны лишь две вещи: во‑первых, кто-то постарался сделать так, чтобы посланник смерти не смог договорить, а во‑вторых, кто-то хорошо знал, как убить ему подобных.

А еще у Джекса были к этому посланнику смерти вопросы, но самый главный заключался в его отце. Откуда эриния знал о нем, почему ему было известно его имя, и если у него есть хоть какая-то информация, Джекс допускал мысль о том, что эриния мог даже сказать, где сейчас Майлз, и тогда Джекс сам лично спросит отца обо всем.

Он вновь посмотрел на Лару. Женщина не открывала глаза, продолжая лежать. Парня одолело тревожное предчувствие.

– Почему она не просыпается? – Он слегка приподнял ее, аккуратно тряся за плечи.

– Потому что только тот, кто наложил заклятие, может его снять. Или тот, кто теперь будет на месте Нортса.

– А до этого момента моя мама будет на грани смерти?

Альма лишь тяжело взглянула на парня.

– И что мне теперь делать? – спросил Джекс.

– Найти того, кто занял место Нортса, и заставить его разбудить твою маму. – Она говорила с настороженностью.

– Где мне его искать? – твердо спросил Джекс, мысленно готовый отправиться куда угодно ради Лары.

– Если будешь находиться рядом со мной, он сам тебя найдет. Эринии охотятся на меня.

– Ладно, это уже план. А что будешь делать ты?

– Искать то, что потеряла. Но не советую тебе идти со мной, смертный, тебя быстро убьют.

– Нет уж, это решать мне.

Альма пыталась отговорить Джекса от упрямого и глупого поступка. Джекс не спорил, безрассудней этого он не делал еще ничего в своей жизни. Не считая, конечно, того дня, когда въехал на велосипеде в машину директора школы. Но тогда Джекс был всего лишь во втором классе, и тот день ознаменовался его первым предупреждением.

Парень прекрасно понимал абсурдность ситуации. В конце концов, в отличие от Альмы, он был смертным. Простым человеком, у которого всего одна жизнь. Куда ему тягаться с чудовищами, которые начали пробуждаться от присутствия мойры в мире людей. Чудо, что он добрался до дома живым.

Джекс взглянул на мать, лежащую в постели, куда он ее перенес с пола гостиной. Он принял твердое решение, что не может оставить ее или подвести.

К тому же список его вопросов пополнился еще одним.

– Тот эриния, Нортс, – бросил Джекс, когда увидел Альму в дверном проходе своей комнаты, – он сказал, что знает имя человека, который числится моим биологическим папашей.

– Он сказал не так, – возразила мойра, скрещивая руки на груди и хмурясь, наблюдая за спешкой парня.

Джекс второпях расхаживал по комнате, собирая вещи в свой рюкзак, из которого предварительно вытряхнул пару тетрадей и ручку. Парень сказал, что если ему суждено умереть, то рядом с ним не должно быть никаких школьных вещей.