Он слегка улыбнулся, словно извиняясь за свое отсутствие.

– Только ты береги себя, да осторожнее там.

В этот вечер не произносились славления, не возжигался священный огонь, не приносились жертвы и требы. Это был день поминовения, а не прославления. Молчание было лучшей данью Марене.

Обавница, одна из старейших женщин Ольховой рощи и жена старосты, подняла руки к небу и громко произнесла:

– А ни Мара ни Морока не смиемо славити! Да пребудет тишина в сердцах наших!

После этих слов люди, чтобы показать, что не боятся Марены и её власти, направились к болоту, расположенному на окраине рощи. В руках они несли горящие головни – символ жизни и света, противостоящий тьме и холоду.

Шествие двинулось к дальнему болоту, к тому месту, где даже в самые лютые морозы оставалась полынья – чёрная, бездонная, леденящая душу. Путь был неблизкий, и ветер пронизывал до костей, но никто не жаловался. Молча шли сельчане, неся свой огонь, словно вызов самой Марене.

Подойдя к полынье, жрец Велес, облаченный в тёмные одежды, взмахнул рукой. В тишине раздался его хриплый голос:

– Покажем, что не боимся тебя, Марена! Отдадим тебе огонь, но не сломим дух!

Подойдя к болоту, люди образовали круг вокруг незамерзшей трясины – елани, которая зияла черной дырой, словно вход в подземный мир.

С замиранием сердца каждый по очереди подходил к краю трясины и опускал горящую головню в воду. Шипение огня, гаснущего в болотной жиже, символизировало победу жизни над смертью, света над тьмой.

Ярослава, подойдя к елани, опустила свою головню в воду с тихой молитвой:

– Да уйдёт тьма, да вернётся свет. Да пребудет жизнь в Ольховой роще.

Бросив свою головню, Ярослава ощутила, как из сердца уходит страх. Она была готова к зиме, готова к трудностям и лишениям. Она знала, что переживет их, как переживали её предки, и весной снова встретит солнце и тепло.

Возвращались в деревню молча, но теперь в сердцах поселился покой. Самый страшный обряд был позади, и теперь можно было отметить День Марены по-настоящему.

Когда сумрак окончательно опустился на землю, в центре деревни запылал огромный костер. Вокруг него собрались все жители, от мала до велика. Лица их были печальными и задумчивыми, словно в преддверии чего-то неизбежного.

На костре уже стояло чучело Марены – символ уходящей осени и приближающейся зимы. Облаченное в старые одежды и украшенное увядшими цветами, оно казалось безжизненным и жалким.

Велес начал обряд. Он произносил древние заклинания, обращаясь к богам с просьбой о защите от холода и голода, о сохранении урожая и о благополучии деревни.

Закончив молитву, жрец поджег чучело Марены. Пламя быстро охватило солому и ветки, превращая чучело в пылающий факел. Люди молча смотрели на огонь, каждый прощаясь со своим прошлым, со своими надеждами и мечтами.

Ярослава, закутавшись в тёплую шаль, стояла в толпе односельчан, ощущая сложную смесь чувств – грусть по уходящему теплу и надежду на благополучное переживание зимы. Пламя жадно пожирало чучело Марены, отбрасывая причудливые тени на лица собравшихся. В этот священный час, когда тонка грань между мирами, она чувствовала себя особенно восприимчивой к энергиям земли и духов предков. Рядом с ней возвышалась статная фигура Велеса, старого и мудрого жреца. Ярослава всегда стояла рядом с ним, разделяя его бремя и помогая в проведении обрядов. Она была его правой рукой, его верной помощницей. Ее тихий голос подхватывал его хриплые молитвы, усиливая их и направляя к высшим силам.

Внезапно тишину нарушил топот копыт. К костру подъехала небольшая процессия всадников, одетых в богатые охотничьи костюмы, расшитые золотом и серебром. Впереди восседал статный мужчина, облачённый в соболью шубу и меховую шапку, украшенную перьями. Властный взгляд и гордая осанка выдавали в нем человека знатного рода. Его появление казалось кощунственным нарушением священного ритуала.