– Пару дней? – удивилась Настя.

– Это если не сломаемся, – уточнил викинг. – А что ты так удивляешься, дочка? Больше сорока из этой развалюхи не выжмешь, а ехать почти пятьсот километров. Да ты не боись! Там сзади коек на всех хватит, – после этих слов Михалыч махнул рукой назад, в сторону кузова. – Одеться правда потеплее придется, а то ночью до минус шестидесяти бывает, и можно подмерзнуть слегка.

Я буквально видел, как после каждого слова нашего проводника глаза Насти становились все больше и больше. Вероятно, она уже представила себе ночевку в снегоходе посреди снежной пустыни.

– Вам хоть все нормально выдали? Термобелье, флиски? Пуховики-то вижу хорошие, – взглянув на нас, спросил Михалыч. – Вот обувь точно придется менять.

Это явно относилось к моим зимним ботинкам, которые я напялил еще на корабле.

– Рассыплются они у тебя на морозе, – хохотнул викинг. – Вас разве не предупреждали по этому поводу?

– Предупреждали, – улыбнулся я в ответ. – Это мой косяк. Просто на автомате нацепил и побежал.

– Девчонка вон молодец, сразу в унты нарядилась, – подметил Михалыч. – Ну ничего. Времени еще навалом, успеешь переобуться. А вообще, лучше валенки себе где-нибудь раздобудьте. Самое милое дело тут. Сохнут быстро, ноги не мерзнут, бегать в них удобно.

– Ноги не мерзнут? – засомневался я.

– Ну если на босу ногу не одевать, то не мерзнут, – спокойно ответил Михалыч. – Но я думаю ума-то хватит так не делать.

Рядом тихонько хихикнула Настя.

– Ты такое можешь, – сказала она, улыбаясь. – Раз уж эти ботинки умудрился напялить.

– Ой, да ну тебя, – ответил я. – Зато они стильные.

– Это да! – подхватил Михалыч. – Прям загляденье. Особенно когда пальцы на ногах отморозишь, вообще красота будет.

Я был не уверен, но, скорее всего, это была какая-то суровая местная шутка…

Ночью мой сладкий сон был грубо прерван чьим-то бесцеремонным толчком. Не успел я повернуться, как чьи-то руки обвились вокруг меня. Оставалось лишь надеяться, что это не Михалыч, решивший внезапно поделиться со мной своим мужским теплом… Приятно пахнуло каким-то легким цветочным ароматом. Михалыч явно знал толк в парфюме… Хотя рукам, обхватившим меня, и прижавшемуся следом дрожащему телу явно не хватало грубости и силы. Я нащупал чью-то тонкую ладонь у себя на груди. Пальцы были совсем холодными.

– Не обольщайся, дорогой, – раздался сзади Настин шепот. – Мне просто очень холодно.

– Это ты? – нарочито разочарованно ответил я. – Ну и ладно…

– А ты думал кто? – тихо хихикнула Настя. – Михалыч?

– Неважно. Спи давай.

– Если хочешь, я могу его разбудить и оставить вас вдвоем, – продолжила она. – Мне не сложно. Друзья же должны помогать друг другу.

Я тихо рассмеялся, настолько тихо, что получилось, будто я просто трясусь в каком-то беззвучном припадке.

– Я тебе еще долго буду помнить эту поездку, – продолжила Настя. – Затащил меня в такую холодину…

– Не говори потом мне, что я ничего для тебя не делаю, – отшутился я.

– Вот уж точно, – парировала она. – Ладно, давай потише, а то я не хочу, чтоб этот варяг проснулся.

– Он викинг, – запротестовал я.

– Ну пускай будет викинг, – ответила Настя. – Главное, чтоб тебе все нравилось.

– Спи уже, подруга, – улыбнулся я.

– Хорошо, хорошо, – хихикнула она. – Потом с тобой об этом поговорим.

В ответ я промолчал, но улыбнулся, хоть Настя и не могла этого видеть. На самом деле было даже приятно лежать с ней вот так. Никакого сексуального возбуждения я не испытывал, хоть и подозревал, что скорее всего под одеждой Настя скрывает довольно соблазнительное женское тело, которое сейчас плотно прижалось к моей спине. Отчасти это было даже немного странно. Она – красивая девушка, и подобная практически интимная близость должна была бы пробудить некие первоначальные инстинкты. Однако я прекрасно знал ответ. Мы были друг другу неинтересны в подобном плане. Наше с ней общение больше напоминало отношения брата с сестрой или, на худой конец, двух лучших друзей. За долгие годы совместной работы мы попросту сроднились и привыкли принимать друг друга на уровне личности без всякого сексуального подтекста. Кто-то говорит, что дружбы между мужчиной и женщиной не существует и рано или поздно все заканчивается в постели, но мы с Настей были ярким примером обратного. Познакомились мы лет семь назад, когда она, сразу после института в поисках работы, каким-то чудом забрела в студию звукозаписи, где я тогда работал помощником звукорежиссера. Общий язык мы нашли почти сразу. Настя занималась планированием и графиками, а если по-простому, то держала весь творческий сброд в неких рамках, чтобы они не жили на студии сутками и не померли от голода или жажды. К работе она всегда подходила основательно и ответственно. Если где-то чего-то не понимала, то старалась с головой уйти в эту тему, беря ее на измор. Как правило, у нее все получалось… В отличие от меня, которому зачастую все давалось слишком легко, и через какое-то время неизбежно приходила скука. Это касалось абсолютно всего, кроме одной единственной вещи – музыки. Оттого я так и стремился организовать собственную студию, чтобы больше никогда ни от кого не зависеть и можно было развернуться на полную. Возможно, именно из-за такой большой разницы в наших характерах мы и не были интересны друг другу – Настя была больше прагматиком, внимательная и целеустремленная, не всегда уверенная в своей личной жизни, но всегда твердо уверенная в своих решениях касаемо рабочих вопросов. Порою я удивлялся, как она умудряется сочетать в себе подобные противоречия. Что до меня, то я всегда считал себя человеком творческим и порою мог быть слишком непостоянным. И в определенные моменты это доводило мою напарницу до белого каления… Хотя сейчас уже очень сложно представить, что было бы с нами, не сведи тогда нас тот счастливый случай… Но о таком лучше не задумываться. Как гласит мудрая поговорка, что ни делается – все к лучшему. С этими мыслями я и заснул, так и продолжая сжимать в руке Настину ладонь. Когда Морфей уже почти принял меня в свои сладкие объятия, стало заметно, что ее тонкие изящные пальцы уже совсем отогрелись…