Не принимая коробку из рук, она развязала алую ленту и сняла крышку. Такая же темно-синяя ткань, как и на ее халате. Лара удивленно подняла взгляд на Петра.

– Я подумал, довольно тебе мужские платья таскать, пора и собственным обзавестись! – пояснил он.

Петру нравилось радовать Ларису Константиновну.

– Как это чудесно! – ее печальные глаза впервые заискрились радостью, ловя отблески золотой нити. – Я сейчас же пойду примерю! Тревел! – она проворно выхватила коробку и помчалась в свою уединенную палатку.

Петр неспешно пошел за Лариской.

– Государь, что это с ней? – к нему присоединился Меншиков, до этого контролировавший прочую провизию, присланную на подмогу.

– Новое платье, – Петр посерьезнел. Магия Лариски действовала на него лишь тогда, когда она была рядом. – Принес то, что я просил?

– Разумеется, – кивнул Алексашка чуть ли не оскорбившись, он гордился тем, что мог исполнить любую прихоть государя.

– Она сейчас выйдет, а ты ей подаришь, – благосклонно позволил царь. – Вам стоит стать друзьями, она, полагаю, останется с нами надолго.

И в самом деле. Еще, когда эта кампания только планировалась, Петр имел доверительный разговор с Вовк.

– Петр Алексеевич, куда же я пойду, если нынче у меня из собственного один лишь кот? – когда Лара улыбалась, в уголках глаз появлялись совсем мелкие морщинки. Они еще не говорили о ее старости, но выдавали в своей владелице вовсе не юную девицу.

– Я могу отослать тебя в Москву. Мы вернемся и я буду уверен, что ты цела.

– О, увольте! – отмахнулась девушка. – Я из тех отчаянных, кои все давно потеряли и нынче жаждут начать жить. Не отсылайте меня, прошу. Я вам не то что пригожусь. Не буду обманывать о своих невероятных военных талантах. Но я приношу удачу.

Она помолчала. Над ними было безоблачное звездное небо. Такое небо всегда навевало на Лару тоску, заставляя думать о каких-то философских глупостях, о вещах, думать о которых совершенно не хотелось. Это те самые пресловутые русские роковые вопросы, без которых жизнь была бы куда проще.

– К тому же, – она улыбнулась своей тоскливой улыбкой, – я не вправе упустить шанс увидеть тот миг, как вы, Петр Алексеевич, возвестите всех о месте, где будет новая чудесная столица.

Петра нисколько не волновало то, что девушка так вольно говорит с ним о будущем. Она там видела его успех и величие. Кому не понравится гадалка, пророчащая лишь добрые вести?

– Но обещай, что не будешь лезть в драку, – с видом отца, наставляющего нерадивого отпрыска, он погрозил Ларисе Константиновне пальцем.

Лара вновь улыбнулась и ухватилась за его палец своими – тоже детское движение.

– Я пообещаю лишь то, что буду рядом. Не просите меня не делать глупостей и сохранять благоразумие. Покорность – не моя добродетель.

Нет, что вы, Петр вовсе не влюбился в нее в тот момент, когда ее тонкие цепкие пальцы так крепко держали его. Но он не смог ей отказать. Но в ту же ночь распорядился достать ей подходящее платье и оружие.

Меншиков покосился на императора. Интуиция его не подвела. Что там говорят про место, которое не бывает пусто? В этот миг из шатра вышла Лара в новом камзоле, сидящем точно по фигуре. Брюки ей не заменили юбкой, но сшили новые, более подходящие. И, наконец-то, у нее были сапоги! Высокие и такие… Да, ботфорты на стройных женских ножках были прекрасны всегда.

– Воистину, та еще модница! – заулыбалась девушка.

– Позвольте вручить вам еще один подарок, – кивнул Меншиков и протянул ей деревянный вытянутый футляр.

– Божечки! – воскликнула девушка, – да вы, господа меня балуете!

Она чувствовала себя именинницей, которую всякий желает одарить богатыми подарками. Внутри ящика лежала изящная сабля с резной рукояткой и такой же короткий клинок.