Однажды они встретились на базаре, Арина выбирала ленты для платья, а Милица бесцельно бродила по рядам.

– Милица! Милица! – как родной обрадовалась ей женщина.

Милица сперва не поняла, обращаются ли к ней, но быстро сообразила, что стоит подойти:

– Доброго дня, Лариса Константиновна. Тихо ли в доме вашем?

– На соседей не жалуюсь, – быстро и странно ответила та.

Сегодня на ней было совершенно другое платье глубокого зеленого оттенка, очевидно, подходящее ее странным зеленым стеклышкам. Короткие волосы были распущены, но очень изящно завиты.

– Мы скоро уезжаем, – сообщила Лариса Константиновна.

– Вот как? Очень жаль, – честно сообщила Милица, которой отчего-то Лариса Константиновна понравилась.

– Послушай, я видела, ты по утрам устриц ловишь?

Милица кивнула.

– Не могла бы ты оказать мне услугу и завтра показать, как это делается. Я страшно любознательна, – опередила ее вопрос Лариса Константиновна.

– Разумеется…

Ничего больше сказать она не успела, к ним подошел незнакомый рослый мужчина в таком же иностранном костюме. Он замер, с изумлением переводя взгляд с Ларисы Константиновны на саму Милицу.

– Александр Данилович, смущаете даму подобным прямым взглядом, – пожурила его Лариса Константиновна.

Милица подумала, что они должны быть супругами.

– Лара, – серьезно заговорил он, – не сестра ли это твоя?

– Сестра? – удивилась Лара.

– Вы ведь одинаковы лицом!

– Вот как? – она поспешно вытащила из корсета небольшое серебряное зеркальце.

Милица как завороженная смотрела на дорогую безделушку.

– И чем же мы так по-вашему похожи? – нахмурилась Лариса Константиновна.

– Взгляните, – охотно принялся растолковывать Александр Данилович, – волосы ваши цвета одинакового, разве что у вас, сударыня, они светлее и вьются каплю сильнее. А глаза… – он бесцеремонно сдернул окуляры Ларисы Константиновны. Та тут же вырвала их из рук собеседника. – Они у вас словно у одного человека взяты!

И в самом деле, Милица заглянула в серую пропасть, окантованную практически черным ободком.

– Как любопытно, – на мгновение на лице ее вспыхнула странная улыбка. – Быть может, мы и в самом деле дальние родственники? – она подмигнула Милице и надела стекла обратно. – В любом случае, встретимся завтра.

Милица хотела уточнить место встречи, но Лариса Константиновна ее остановила:

– Я вас по утрам часто наблюдаю, не тревожьтесь.

И в самом деле, утром, стоило Милице выйти из храма, как взгляд ее тут же привлекла тонкая фигура Ларисы Константиновны. Женщина как-то совершенно неблагородно развалилась под деревом на сырой от росы траве. Создавалась стойкое ощущение, что подобная мелочь, как отсыревшее платье, ее вовсе не занимает.

Милица приблизилась, с интересом обнаружив, что юбка Ларисы Константиновны уже подобрана и подоткнута под пояс. Не было ее роскошных накладок поверх платья из тяжелой ткани с золотыми орнаментами. Если бы Милица не видела ее прежде, решила бы, что та бродяжничает.

А женщина, точно почувствовав приближение Милицы, подняла одну руку вверх и помахала. Затем грациозно, практически без помощи рук, встала на ноги. Милица с легкой завистью глядела на эту звериную грацию.

– Ты сильно набожна? – первым делом спросила Лариса Константиновна, предпочитая обойтись без приветствия.

– Вода любит чистоту тела и помысла, – как-то неловко откликнулась Милица, впервые застеснявшись обязательных походов в храм.

– Значит суеверна, – отметила что-то для себя Лариса Константиновна. – Что ж, отдаюсь на волю твою. Рассказывай, что да как.

И Милица пустилась в рассказ.

– Никогда не любила устриц, – внезапно заметила Лариса Константиновна. – Подобную гадость французам только подавай.