В кармане завибрировал смартфон, на экране высветилось имя, и Юшин едва заметно усмехнулся: Анджей Гаров всегда выпрыгивал, как черт из табакерки, стоило лишь вспомнить о нем.

Они познакомились несколько месяцев назад, в начале зимы, почти случайно. В тот день Шеньян зашел в магазин без особой цели: сложный проект забрал все силы, трудный зачет у придирчивого преподавателя вымотал окончательно. Глядя на искусно украшенную к Новому году витрину, парень зашел просто так: погреться, отряхнуть снег с капюшона, немного помечтать, как однажды он сможет купить себе все понравившиеся книги…

Ноги сами понесли его вниз, в отдел антиквариата. Медленно двигаясь вдоль полок из темного дерева, Юшин во все глаза смотрел на представленные образцы. В открытых стеллажах и на «островках» лежали букинистические книги: в основном недорогие советские, иногда встречались собрания сочинений в хорошем или отличном состоянии. Между ними притаились специальные издания для коллекционеров и аксессуары для нумизматов и филателистов.

Но все это мало интересовало парня. В закрытых витринах с прекрасным освещением стояли антикварные экземпляры: старые, невероятно притягательные, но дорогие книги. Взгляд буквально приковала «Божественная комедия» Алигьери. Она стояла на подставке в открытом виде, демонстрируя себя во всей красе.

«Иронично, что ты смотришь именно на нее».

– Почему?

«Она открыта на пятой песне. В ней рассказывается о втором круге Ада, о сладострастниках, то есть о тех, кто одержим похотью, желает обладать».

Юшин покраснел, но не успел ответить: к нему обратилась незаметно подошедшая консультант.

– Добрый день, вам помочь?

– Спасибо, не надо, я только посмотреть…

– Тогда помогите, пожалуйста, мне, – перебил его высокомерный голос. Он принадлежал высокому худощавому парню с острыми чертами лица и светлыми пепельно-русыми волосами. Тот поднял затемненные очки, смерил Юшина равнодушный взглядом и отвернулся. – Я бы хотел получить консультацию по некоторым книгам.

Шеньян отошел в сторону и на несколько секунд закрыл глаза. Парень явно был мажором, мальчиком из «золотой молодежи», который покупает все, что ему понравится, привлечет внимание хоть на секунду. Юшин не ненавидел таких, но и не мог заставить себя относиться к тем, кому просто повезло родиться в другой семье, дружелюбно.

– Простите, можно вас подвинуть?

Юшин отошел от витрины, не глядя на парня.

– Извините, но вы вновь мешаете.

Закатив глаза, Шеньян забился в угол, делая вид, что смотрит на выставленные монетки. Когда рядом послышался смех, смешанный с кашлем, он не выдержал.

– Я опять мешаю?

– Увы, – пожал плечами незнакомец. На пальце он крутил автомобильный брелок. Консультанта не было видно.

– Мне кажется, вас больше интересую я, чем витрины.

– Что вы, я не гей. А если бы и был – вы не в моем вкусе.

Юшин покраснел.

– Вы тоже мне не симпатичны. Обозначьте, пожалуйста, сразу область ваших интересов, и я постараюсь не попадать туда.

– Область моих интересов обширна: антиквариат, книги, произведения искусства, театр, концерты классической музыки, симпатичные девушки…

– Мне неловко вас перебивать, но все ваши попытки пустить пыль в глаза разбиваются о невербальные сигналы, которые выдают вас с головой. Вы сейчас явно пытаетесь меня задеть, вывести из себя, чтобы срезать колкой фразой. Но вы не уверены в себе, а потому вертите перед моим носом ключи от дорогого автомобиля, чтобы я почувствовал себя уязвленным сразу, еще до того, как вы что-то скажете. Впрочем, автомобиль может быть и дешевым, я не разбираюсь в них.

Незнакомец с любопытством наклонил голову и оперся о ближайшую полку. На левом мизинце блеснуло кольцо-печатка. Юшин близоруко прищурился.