Фрэнк задержал невидящий взгляд над головой Коннора. Перед глазами снова возникло шоссе – безлюдное, погруженное во мрак. Катафоты на отбойниках вспыхивали рубиновыми огнями, когда он проезжал мимо. Человеческую фигуру на дороге Фрэнк заметил за секунду до того, как ее достиг свет фар – по тени, мелькнувшей на светоотражателях. Реакция пришла спонтанно: Фрэнк до отказа выжал тормоз. Ощутил, как проваливается под ногой педаль вместе с подскочившим в груди сердцем. Между двумя болезненными ударами пульса дёрнул руль в сторону, но понял, что опоздал. Человек неожиданно оказался совсем рядом – Фрэнк мог рассмотреть закатившиеся белки глаз и что-то влажное и черное, текущее через подбородок. В следующий момент крыло автомобиля мазнуло по опрокидывающемуся на асфальт плечу. Человека отбросило назад, швырнув через отбойник. В открытое окно брызнули осколки фары, звеня по приборной панели, как лопающиеся скрипичные струны. Автомобиль вильнул вбок. Передние колеса провалились в кювет. Секунду автомобиль балансировал над умолкшими цикадами, а потом задние колеса оторвались от земли и багажник вертикально взмыл к ночному небу. Скрип металла заставил Фрэнка ясно представить, что за этим последует: автомобиль опрокинется на крышу с хрустом раздавленного жука. Стекла лопнут, сиденья сомнет вместе с тем, кто останется в кресле. Нога сама собой отдернулась с педали. Колеса нехотя провернулись в пыли и кузов выровнялся. Автомобиль пополз по откосу, сминая сухую траву. Фрэнк снова выжал тормоз – на этот раз спокойнее – и заглушил двигатель. Рванул из кармана брюк мобильный телефон, набрал номер службы спасения и выскочил из машины. В динамике ещё неслись гудки, а он уже перепрыгнул через обломки отбойника и пробирался к человеку за обочиной. Свет от дисплея скакал рядом, вспыхивая на осколках стекла, лежащих в траве. Потом луч наткнулся на ступню в кроссовке. Осветил неестественно вывернутую ногу, метнулся к залитому кровью подбородку. Фрэнк рухнул на колени и ощупал холодное горло. Пальцы никак не могли отыскать пульс, а собственное сердце грохотало так громко, что Фрэнк не разбирал слов в мобильном. Он заставил себя успокоиться. Глубоко вздохнул воздух, воняющий жжеными покрышками и кровью. Попробовал найти сонную артерию на другой стороне шеи. На краю сознания мелькнула мысль, что кожа мужчины слишком прохладная. Как у мертвеца, который пролежал в морге несколько часов.

Фрэнк перевернул телефон экраном вниз. Посветил на неподвижное тело, всматриваясь в месиво из разодранной плоти. Попытался понять, насколько тяжёлыми были раны.

Размозженное плечо, переломанные ключичные кости – сюда врезалось крыло автомобиля. Сорванная вместе с кожей штанина – след от удара об асфальт. Лицо осталось нетронутым, только через висок шла кривая ссадина и на языке поблескивало битое стекло.

Однажды он это уже видел.

Телефон внезапно потяжелел в руке. Фрэнк порывисто обернулся, всматриваясь в темноту. На шоссе по-прежнему было пусто. Цикады не подавали признаков жизни. В кювете горели задние фары автомобиля, на их свет летела мошкара. Голос оператора превратился в неразличимый шум, и только теперь Фрэнк осознал, что прижал телефон к левому уху.

К тому, которым он перестал слышать год назад.

Он оторвал экран от щеки. Дважды назвал свои координаты. Запросил реанимобиль, не прекращая давить на остывающую кожу. Пульса в артериях он так и не нашел. Отшвырнул телефон на землю, схватил человека за подбородок. Пальцы липли к потекам крови, но под мягкими, как желе, сгустками чувствовалось что-то твердое. Фрэнк наклонился ниже. Открытый рот человека был засыпан песком. Песчинки лежали на языке и коренных зубах, выпирали из-под нижней губы.