.

Из радиорубки раздался громкий сигнал. Буч подошёл к приборной панели, включил микрофон и чётким голосом произнёс:

– Команда «Огонь». Повторяю: «Огонь».

Когда в небе зажглось множество ослепительных огней, мы пришли в полный восторг. Большие Люди устроили нам прощальный «фейерверк»! Огни быстро приближались, дети визжали от счастья, подпрыгивая вверх, да что тут говорить, душа каждого из племени Небесных была преисполнена благодатью и трепетом перед величием Рхайна и его необъятной милостью.

Я, Надеж, буду жить отныне, восхваляя Небесных Посланников.

Я буду ждать, когда они прилетят.

По образу и подобию

Она была прекрасна.

Как только я взглянул на неё, извлечённую из упаковки, я понял, что именно она отныне разделит мою жизнь на «до» и «после». Красивая, гордая, пахнущая краской, ещё не подключённая к системе, она сразу же приковала к себе моё внимание. Я любовался ею, и делал бы это целую вечность, если бы мой хозяин не велел мне принести ему кофе, пока он занят распаковкой. Нехотя я отправился на кухню, подчиняясь приказу.

Когда я принёс две маленькие чашки кофе на небольшом чёрном подносе с позолоченными краями, хозяин внимательно изучал инструкцию, зачитывая вслух некоторые сложные моменты.

Она была прекрасна.

Робот Джей7-К11, машина нового поколения, почти ничем не отличимая от человека. Её рост составлял около 165 сантиметров, волосы были длинными, тёмно-русыми и блестящими, а глаза – ярко-зелёными. Её создали не слишком юной. Я заметил, как в глазах господина промелькнули искорки. Он явно был доволен покупкой.

Когда Джей7-К11 включилась, её взгляд остановился на мне.

– Здравствуйте, – широко растянув свои пухлые нежно-розовые губы в улыбке, сказала она. – Меня зовут Джей.

– Я твой хозяин, тупая ты железяка, – хозяин пнул Джей по левой голени сапогом из грубой кожи. – Ты обязана подчиняться только мне, поняла?

Робот Джей перевела на него свой взгляд и, продолжая ослепительно улыбаться, произнесла:

– Я к вашим услугам, мой господин.

– Так-то лучше. Мех расскажет тебе о твоих ежедневных обязанностях, – сказал хозяин, кивнув в мою сторону. – И ещё… Прибери этот бардак за собой.

Носком сапога он поддел коробку, в которой привезли Джей.

– Слушаюсь, – Джей принялась за дело, довольно быстро собрав весь мусор на полу в один большой упаковочный пакет.

Я смотрел на неё.

Она была прекрасна.

Роботы по соседству не раз критиковали при мне машины поколения К11, называя их невероятно неуклюжими и неповоротливыми. Теперь я понимал, что это были выдумки. Наверное, они просто боялись, что их заменят.

Я жил в этом доме более пятнадцати лет. Меня купили и привезли сюда прямо с завода, через пару дней после моего пробуждения от механического сна или, проще говоря, после моего рождения. За все эти годы я привык ко всему. К унижениям, жестокому обращению. Всякое бывало, но я старался не держать зла на своего хозяина. Скажем так, я был запрограммирован на добро. Даже если мне угрожала серьёзная опасность, я не имел права причинить зло человеку даже в условиях самообороны.

Много раз меня отвозили в ремонтную мастерскую после того, как господин в алкогольном угаре едва ли не разбивал меня на запчасти. Было ли мне больно? Конечно. У нас, роботов, очень чувствительные индикаторы боли. Я не знаю, зачем они нам нужны. Наверно, людям недостаточно бить и калечить бесчувственное молчаливое существо, созданное по их образу и подобию. Возможно, им нравится слышать крики и стоны своих механизированных жертв и видеть гримасы боли и ужаса на их лицах.

За все эти пятнадцать с лишним лет я научился пропускать боль через себя, запрещая себе думать о своих внутренних обидах и несправедливости в окружающем меня мире. Я ведь всё равно ничего не мог изменить. Я заставлял себя терпеть.