– И на это у нас полдня, вечер и ночь, – проговорил я, глядя на друга. – Там столько информации, что всю её перелопатить времени не хватит.

– Ты же знаешь шефа. – Лайз допил чай и по привычке сдвинул очки на глаза. – Он скажет, что мы великие эмпаты, мы справимся, нам вообще не нужно давать какую-либо информацию. Мы же эти, «по наитию», всё легко и просто.

– Да, ты прав. Примерно так и скажет, – согласился я, встал из-за стола и вздохнул: – Наверное, никогда не привыкну, что нас считают какими-то суперлюдьми.

– Ну, вообще-то мы сами себя так позиционировали долгое время. Я не говорю конкретно про тебя и меня, а вообще. Вот и выходит, что отчасти сами виноваты. – Он тоже поднялся с места, поправил пиджак и добавил: – Идём собираться, что ли?

– Идём, – покачал я головой задумчиво.

С работы мы почти всегда уходили вместе. Впрочем, бывало редко, чтобы приходилось сидеть в кабинетах днями напролёт. Обычно получали заказ – и вперёд работать. На рабочие места являлись во время выполнения заказа только по своему желанию или когда нужно было что-то уточнить, получить информацию, которая через общую сеть недоступна, что бывало крайне редко. Грубо говоря, за месяц полных дней с утра до вечера мы проводили максимум пять, остальное время – работа с клиентом. Это одна из причин, почему мы с удовольствием ходили в столовую, ведь такую еду, как здесь, ещё поискать надо.

Мне потребовалось войти в свой кабинет, только чтобы забрать куртку. Больше ничего. Попутно заскочил к шефу, попрощался и пожелал хорошего дня. Он нарёк, чтоб я хорошо подготовился, ведь рассчитывает на меня. Да, на междупланетном уровне опростоволоситься нельзя, иначе это поставит крест на моём дальнейшем развитии. А развиваться есть куда.

Лайз уже ждал меня на парковке. Ему шеф прощал, что тот через раз заходил попрощаться лично, чаще использовал сеть с коротким шаблонным сообщением.

Чтобы не гонять лишний раз обе машины, мы ездили то на моей, то на его. Сегодня за рулём он.

– Зарядил нормально? – поинтересовался я и не смог не подколоть: – Доедем? Или, как в тот раз, встанем, ожидая, когда нам подвезут запас, который ты не любишь возить с собой?

– После того случая я всегда держу уровень заряда выше пятидесяти процентов, – ответил он. – Нормально всё, короче. Садись.

Техника, работающая на электричестве, – это, конечно, хорошо. Но даже в наше время ещё есть планеты, где люди вынуждены использовать бензин. Человек к хорошему привыкает быстро и всегда хочет больше. Это к тому, что нам стоило бы давно перейти на летающую технику. Однако государство Марса, проведя пару экспериментов, решило, что это плохая идея.

Всему виной неизбежные аварии, порча дорог, домов, угроза жителям. И вроде бы техника способна учитывать различные моменты, чтобы избежать всего вышеперечисленного, но факт остаётся фактом – ряд случаев это подтвердил. Именно поэтому у нас до сих пор дороги для наземных машин. Да, многоуровневые дороги, позволяющие достаточно быстро прибыть в нужную точку любого города, но всё же – дороги.

Другое дело такие гиганты, как, например, Юпитер, Сатурн. Там вообще нет почвы под ногами, только металл парящих станций-городов. Зато у них почти вся техника летающая, каждый себе может её позволить. А мы по старинке так и будем ездить.

Лайз вёл машину в задумчивости, наворачивая круги по спиралевидной трассе, постепенно поднимаясь всё выше и выше. Для нас, живущих на двести двадцать первом этаже, это наиболее короткий путь выехать на нужную дорогу, ведущую как раз к нашему этажу.

У многоуровневых дорог один серьёзный минус – солнечные лучи лишь отчасти пробиваются до самого низа. Эта паутина из дорог по всему городу просто заслоняет собой солнце, оставляя жителям совсем немного света. Но эту проблему, видимо, решать никто не собирается.