Наконец он развернулся и ушёл. Я виновато глянула на Сашку, тот с горечью произнёс:

— Всё ясно! Ты говорила — этот мужик будет тебе помогать. Неплохо он помог, да?

— Извини за эту сцену. Но мы с тобой давно расстались, я думала, ты всё понял. У меня нет перед тобой обязательств.

— А сердце у тебя вообще есть? Что-то не похоже!

Сашка, круто развернувшись, умчался.

«Вот и повидались», — думала я, добираясь до дома. Только зашла в квартиру, как в дверь позвонили. Я открыла и вздохнула. На пороге стоял Глеб, хмуро глядя себе под ноги. Шагнул ко мне, обнял и, прижавшись головой к моей голове, с раскаянием пробормотал:

— Прости!

Мы зашли на кухню. Я достала чашки и налила чай ему и себе. Он залпом проглотил его и спросил:

— У тебя есть что-нибудь покрепче?

— Нет, я не пью. Да и ты за рулём.

Глеб подвинул стул поближе, сел и схватил меня за руки.

— Я увидел, как ты выезжаешь со двора, и не мог не поехать следом. Я всё понимаю, но как с этим справиться, не представляю.

И тогда я решилась:

— Помнишь, я говорила тебе в самом начале, что не смогу быть с тобой долго? Думаю, пришло время. Нам лучше расстаться. Мы только мучаем друг друга.

— Не говори так! Я знаю, что делать, и уже подал на развод. Вот, возьми и выходи за меня, — он вытащил из кармана маленькую коробочку и положил на стол.

Не открывая её, я встала и отошла к окну. Глеб удивлённо смотрел на меня.

— Нет. Я уже объясняла, что не собираюсь замуж. По крайней мере, до тридцати лет.

Последнюю фразу я добавила для него, пусть думает, что у меня такие странные принципы. Впрочем, его это не успокоило.

— Какого чёрта! Ты так дорожишь своей свободой?

— Да!

Я была готова сказать что угодно, лишь бы прекратить этот разговор. Глеб вскочил и вышел из комнаты. Я услышала, как громко хлопнула входная дверь. Через неделю я улетела в Мексику.