– Красивая картина, должно быть, выдающегося мага стихии искусств, – похвалила я.

– Это фотоотпе́чаток, – вздохнула Надалия и развернула рамку к себе. – Дости́жение нашей науки. Его не рисо́вали. Передаёт фысокую точность изобра́жения.

Я не понимала, зачем мне показывают «фотоотпе́чаток», но направление беседы мне нравилось. По крайней мере, меня не выставили с порога, а это явно было хорошим знаком.

– Очень искусная работа, – снова заключила я.

Надалия Аддисад вздохнула, глядя на чёрно-белую картину.

– Наша страна пошла по дру́гому пути, отлично́му от пути вашего королефства. И магия в наших людьях стала пропа́дать. Если её не разфи́вать долгое времья, она уходит из сущностьи и попульяции. Когда наши моло́дые людьи вперфые касаются детерми́нанта Шарля, они едва могут разли́чить там цвет своей склонностьи. С ними происходи́т то же, что прои́зошло с вами. Смотритье.

Ректор встала и подошла к одному из каменных стеллажей. Там лежал небольшой детерминант на нефритовой подставке. Надалия Аддисад взяла его в руку, и он ослепительно засиял ультрамариновым светом. Я уже знала, что Надалия – очень сильный маг стихии Вейна, но теперь видела, как это выглядит на детерминанте.

– Смотритье же внимательно, – ректор подошла и протянула мне шар.

Я вгляделась в синий свет. Он казался голубым, потому что к нему добавлялись несколько серых молний. Ментальная магия. Невероятно! К одному типу стихийной магии добавился совсем другой. Должно быть, это требовало от мага особых талантов. Но потом я различила одну тонкую алую нить, которая почти терялась между синим и серым цветом. Магия крови. Мои брови от удивления поползли вверх.

– Увидельи? – довольно подметила Надалия. – В мои семнадцать лет мой детерми́нант был практичьески пустой. Я видьела только одну тонку́ю красну́ю нить. С тьех пор она не изме́нилась. Крофавая склонность в Кфертинде – это почти что полное её отсутстфие.

– Вы никогда не применяли магию крови? – логично рассудила я.

– Конечно, нет! – возмутилась ректор. – Она запреще́на во всьём мирье! Даже для слабых закляти́й необхо́димо разрешение консульстфа. Я заполни́ла свою магическую памьять теми стихиями, какие сама посчи́тала нужными. Мы сами тфо́рцы сфо́ей судьбы, Юна Горст.

– Так значит… я не исключена? – с надеждой спросила я.

– Я не собираюсь выкидыфа́ть студьентку только из-за её склонностьи, – задрала голову ректор. – Даже если склонностью является её отсутстфие.

Надалия Аддисад смотрела на меня свысока, хотя мы были одного роста. Я облегчённо выдохнула. Кажется, буря миновала. Оставалось надеяться, что надолго.

– Спасибо вам огромное! – легко поклонилась я. – Вы не представляете, как это важно для меня.

– Коньечно, представляю! – Ректор Аддисад положила детерминант на место и вернулась за стол. – Но это не значи́т, что я испытыфа́ю к вам особое располо́жение. Я педагог, и моя ра́бота – о́бучать студьентов. Сдафаться в сложных случаях было бы непрофесси́онально.

Мне определённо повезло с ректором, и это не могло не радовать. А ещё меня безумно радовало то, что я смогу и дальше спокойно обучаться в академии, хоть и на правах сложного случая.

– Идите же, – приказала Надалия Аддисад. – Готофьте́сь к празднику семи стихий.

***

В комнате номер триста двадцать два уже никого не было. Мои подруги ушли на праздник, оставив после себя беспорядок. В этот раз одиночество было мне на руку: я могла спокойно собраться и без лишних объяснений встретиться с Лонимом.

В шкафу нашёлся дорожный плащ, потрёпанный штормом, но всё ещё целый. Опыт подсказывал, что в нём меня могут принять за парня. Я достала лук, ремень с колчаном стрел из-под кровати и ловко приладила их. Нехитрое оружие привычной тяжестью охватило плечо и повисло за спиной.