- Один, - тяжело вздохнул Манкевич.

- А что так? – теперь уже поинтересовался Коля.

– Грамотного механика ещё поискать надо, - охотно стал делиться проблемами Манкевич.

Я же старательно анализировал его поведение, пытаясь уловить все нюансы.

А ведь по нему не скажешь, что несколько часов назад он с сообщниками брал кассу. Вёл себя Манкевич очень спокойно и уравновешенно, ни намёка на страх или сомнение в глазах. Или на самом деле не при делах, или у мужика просто стальные нервы.

И тогда нам не позавидуешь. Такого с наскока не возьмёшь, на словах не расколешь.

Я порадовался, что не позволил Коле перехватить инициативу и применять к владельцу гаража топорные методы.

- По Москве таких раз-два и обчёлся. Лучших спецов давно расхватали. Так что всё сам – и баранку кручу и ремонтирую. Просто чудо, что не прогорел, хотя к этому и идёт, - договорил Манкевич.

При этих словах он открыл огромную створку гаража и с гордостью пригласил нас внутрь.

- Заходите, товарищи автолюбители. Можете полюбоваться на мою красавицу.

- С огромным удовольствием! – заулыбался я.

- Подождите. Сейчас свет включу.

Щёлкнул выключатель, освещая помещение тусклым светом единственной лампочки без абажура.

- Так и живём! – сказал Манкевич.

Этот гараж не отличался от сотен виденных мной в моём времени. Такой же тёмный, пропахший горючим и смазкой, с неизбежными стеллажами, забитыми запчастями и ненужными вещами, притащенными из дома.

В центре стояла машина, так похожая на рисунок мальчишки. Те самые характерные подфарники, по которым товарищ Рихтер определила марку, та самая надпись жёлтым через весь борт.

И всё бы ничего, но… Но автомобиль находился на деревянных козлах.

- Поломалась моя кормилица… - с трагическим выражением, разве что только не заламывая руки, сказал Манкевич. – Третий день уже чиню…

- Третий день? – мы с Панкратовым переглянулись.

- Ну да: с утра и до вечера как пчёлка с ней вожусь. Но иначе никак – все средства в неё вбухал. Так что извините, товарищи автолюбители, не до лекций пока мне в вашем обществе. Вот закончу с ремонтом, тогда и зовите. Не только расскажу, но и покажу, как всё устроено. Самых активных покатаю.

На Колю было страшно смотреть. Он весь поник, будто даже уменьшился ростом.

- Жаль, - протянул я. – Но, ничего… А владельцев других машин этой марки вы случаем не знаете?

- Совершенно случайно не знаю, - развёл руками Манкевич. – Москва – город большой, а машина хорошая – многим нравится. Может, кто и приобрёл себе такую же. Это вам лучше бы у товарища Рихтер уточнить.

- Ну да, ну да, - закивал я. – Хорошо, товарищ Манкевич. Мы к вам потом придём, когда с ремонтом закончите.

- Всего хорошего! – Он усмехнулся и взяв из деревянного ящика с инструментами какой-то ключ, полез под машину.

Мы с Колей вышли из ворот и, не говоря друг другу ни слова, отошли от него как можно дальше.

- Да, промахнулись мы, - печально произнёс Панкратов. – А вроде всё удачно складывалось. Протяни руку и вот…

Он расстроенно посмотрел на меня.

- Что, Георгий, опять в горсовет к Рихтер возвращаемся?

- Успеем, - тихо сказал я.

Николай окинул меня задумчивым взглядом.

- Что-то вид у тебя хитрый, коллега. Задумал что-то?

- Вроде того. Тебе не кажется, что рановато нам Манкевича со счетов списывать: не спорю, Москва – большая, и не удивлюсь, если по улицам бегают машины этой же марки, только, как ты думаешь – на многих из них такая жёлтая надпись?

- Думаю вряд ли, - согласился Николай.

- И правильно думаешь, - приободрил его я. – О том, что машина три дня стоит на ремонте мы ведь знаем только с его слов. Так?