На эмоциях он вскочил с шезлонга и навернул два круга вокруг бассейна, потом зло глянул на небо и махнул рукой, жестом активировав затеняющий купол. Саша задумчиво поболтал стаканом.

– Вы нашли ответственного за провал?

– Нет, в том-то и дело! – фыркнул Аркадий. – Я не понимаю, что происходит. Мне выдали кого-то, но я же не идиот, чтобы на слово верить! Допросил сам. А там в голове – пустота. Кто-то же взял человека на работу! Кто-то взял на работу того, кто взял его на работу!

Пока Аркадий говорил, его лицо всё краснело и краснело, и он, похоже, это почувствовал, потому что махнул рукой и упал без сил обратно в шезлонг.

– Сашенька, понимаешь, я не просто так вышел на заслуженный отдых. Здоровье у меня уже не то, чтобы вот этой дребеденью заниматься. Я вообще собирался остаток жизни отдыхать! Планетку прикупил с хорошим климатом, вот сейчас пресную воду там наладят, можно будет нормальную дачу построить, понимаешь? А не вот это вот всё!

Он потряс руками перед собой, словно между его сандалий стояло здание ЭкзоТеха.

Саша допил свой коктейль и плотоядно облизнулся.

– И вы хотите, чтобы в этом разобрался я?

Аркадий Петрович многозначительно указал на него пальцем и вдобавок глянул исподлобья с довольной ухмылкой.

– Ловишь на лету, Санёк. Ты же уважишь старого друга семьи?

Собеседник поставил пустой стакан на столик и сделал жест, которым обычно вызывают цифровой интерфейс, но у Саши он был, конечно, невидимым для окружающих.

– Отчего бы и не уважить? Дело как раз по моему профилю. Когда вы хотите, чтобы я приступил?

Скрепыш ждал Валетова как родного. Уж не знаю, почему искин хотел выслужиться именно перед ним, но в день его повторного визита выглядел особенно довольно, если можно так сказать про искусственный интеллект.

Однако сразу поразить начальство не удалось. Валетов постоянно отвлекался на переговоры с кем-то и ощутимо нервничал. Из-за этого и Нагибко, и меня слушал вполуха. Девушка этому явно радовалась, а вот мы со Скрепышом огорчались: чтобы понять наши аргументы, необходимо было вникать в суть вопроса.

– На данный момент на складе ошибочно установлено… – стараясь говорить медленно и проникновенно, вещала я, но тут Валетов поднял руку, в очередной раз меня останавливая.

Подавив раздражение, я невольно прислушалась. Речь шла о каких-то поставках, задержках и договорах. Ничего не поняла.

Но менеджер по общему верхазингу, что бы это ни значило, говорил убедительно, спокойно, раскладывая аргументы и приманки в нужных местах. Ответов собеседника я не слышала. Но читала общее настроение по мимике самого Валетова и в его фразах.

В какой-то момент он разулыбался, голос стал совсем довольным.

– Ну вот и славно, – сказал он, похоже, сам себе, завершив разговор.

Ура, наконец-то.

Мы с Нагибко смотрели на него призывно. Она с декольте, я со списком ошибок. Валетов оглядел обеих и поморщился.

– Так, дейсдарыня, к отчету вернемся чуть позже. Сейчас надо срочно отправить «Новой Ойкумене» восемь ливкузеров, – он хлопнул себя по круглой блямбе у виска. – Отправил вам артикул. И ты, дружочек, держи. Отправляй сразу погрузчиков, сейчас время дороже бумаги. И добавьте ремкомплекты в подарок. Уж больно недовольны эти чертяки. Как бы снова до Аркадия Петровича не дошли…

– Будет сделано, комсдарь, – Нагибко разве что не на караул взяла.

Как же меня смешили эти «комсдарь» и «гейсдарь», то есть, прошу прощения, «дейсдарь». Это что, влияние коммунистов и европейцев одновременно? Однако не время ржать, время вмешаться и выбить-таки себе доступ в сеть.

Я уже знала, что «ЭкзоТех», хоть и занимается всем комплексом оборудования для терраформирования, не всё из него производит сам. Докупали и детали, и отдельные устройства.