На самом деле он был мелкой сошкой. Если ЦРУ проявляло повышенный интерес к деталям биографии эмигранта, его отправляли на военную базу в Германии, где им занимались военные эксперты.

– Нам вовсе не обязательно передавать им какого-нибудь Боруха, который служил на ядерной подлодке, – сказал я. – Все, что надо, – это убедить их, что я в состоянии его передать.

JC кивнул:

– Все, что нужно, – это правильный формат. Чтобы выглядело как аутентичное досье. И копия была сделана на настоящем ксероксе.

– Какой еще Ксеркс? При чем тут персы?

Он объяснил. «Да… – подумал я. – Так можно засыпаться в два счета. Но сомнения должны оставаться в тайне».

– Поезд делает ту-ту, Йоша, и отходит от перрона, – сказал я срывающимся голосом. – We’re in business. Найдешь нам хорошую квартиру на несколько часов. Не сюда же ее вести.

– Отель. КГБ ожидает, что ЦРУ прослушивает твою квартиру. Не забывай, что ты подписал двадцать пять форм о неразглашении.

Я кивнул:

– Ладно… все равно есть что праздновать, JC. Нас ожидают амфоры выдержанного бургундского и команды распущенных молодых гетер. Выражаясь метафорически, – добавил я.

Все, что произнесено с акцентом, амеры воспринимают буквально.

«Вот ведь гады, – подумал я мрачно, уставившись на глянцевое красочное меню. – Последний цент из меня хотят вытащить, чтобы я приполз к вашим боссам за бабками».

Плач был не совсем искренним, ибо ресторан La Pizza di Troia мне пришелся по душе. Это было классное место, с чистыми линиями скандинавского интерьера и лаконичными черно-белыми фотками Гарибальди и калабрийских бандитов. Никаких картонных виноградов и акварелей Неаполитанского залива, при одном взгляде на которых хочется доесть побыстрее и отвалить, пока не началась перестрелка между Семьями. В La Pizza di Troia было не стыдно привести девушку. Цены, конечно, внушали страх и ужас в душе данного прощелыги. $10 за пиццу для одного? Sono pazzi!

– Сбереги квитанцию, – обронил JC. – Рано или поздно Агентство заплатит.

Опять за свое, проститутка с представительским бюджетом.

– А что ты, собственно, ожидал? – добавил он. – Ты же хотел пойти с ней прогуляться.

Я вынужден был согласиться. У меня не было уверенности, что ее полковник Пронин одобрит секс так скоро. С его стороны это будет не самая выгодная переговорная позиция.

Так что любой ресторан, выходящий в парк, будет дорогим. А этот фактически выходит на The Mall – парадный променад Вашингтона между Капитолием и Линкольн-мемориалом. Расположение – это наше все.

Как и договорились, Аня позвонила накануне. Звучала она совсем по-другому: по-деловому, и в то же время почти что расслабленно. Еще не порхающая бабочка, но уже и не ее тезка Анна К. в ожидании поезда. С девушкой поработали.

Подготовка, подготовка и еще раз подготовка, как учил нас великий Л.

Пицца. Изучив меню, я решил, что мы закажем индивидуальные пиццы и что сверху – неважно. Советские не любят делиться за столом, как это часто делают американцы; у советских мысль о поделиться напоминает жизнь в коммуналках – зачем об этом вспоминать в дорогом ресторане. Мне это тоже пригодится: в Нью-Йорке я привык есть пиццу руками; с индивидуальной пиццей на тарелке мне это в голову не придет. Аня – девочка воспитанная, ее наверняка лишали компота за локти на столе, и она ужаснется, если увидит, что я ем руками в ресторане.

Вино. Прохладная осенняя погода намекала на красное, но я закажу белое. Почему-то большинство знакомых девушек считали белое вино более дамским и легким. На самом деле есть белые вина покрепче красных – и тем самым обманчивее. После нескольких стаканов красного ты осознаешь уровень опьянения; но ты можешь высадить литр Шардоне, прежде чем до тебя дойдет, что все уже разошлись и какого вообще ты тут.