Присутствие Николаса Гарго несколько изменило ход вещей. Лейтенант попросил о встрече, чтобы засвидетельствовать все эти беспорядки, о которых он не внёс никакой жалобы в суд Адмиралтейства, но капитан не захотел его видеть, как и остальной свой экипаж: ведь эти люди поверили человеку, который его подло предал и продал. Несколько дней спустя он вернулся в Париж вместе с братом, где они узнали, что король уехал в Руан, чтобы проинспектировать провинцию Нормандию, в которой возникли шатания из-за заключения в тюрьму герцога де Лонгвиль. Николас Гарго отправил своего брата ко двору с письмом для его высокопреосвященства, в котором было описано всё, что сделал граф. Но это письмо не попало в руки кардинала, а было передано одному из его секретарей, который был другом графа дю Доньон, и переслал письмо ему.

Когда король вернулся в Париж, кардинал отправил на поиски капитана Гарго господина Делуан, секретаря морского министерства, и сказал ему, что нужно срочно вернуться в Ля-Рошель, заново вооружить «Леопард», и вместе с кораблём «Пти Сен-Марк», который принадлежал лично Гарго, идти в Дюнкерк, который был под угрозой вражеской осады. Таким образом, дела короля требовали, чтобы Жамб-де-буа отвлёкся на какое-то время от крайностей и насилия, которые ему причинил граф дю Доньон. В настоящее время ему не могли дать денег, потому что король вынужден был отбыть на осаду Бельгарда. Но нужно было запросить сумму, необходимую для вооружения. В итоге его высокопреосвященство пообещал ему защиту против графа, заботу о его благополучии и продвижение до самых высоких чинов морской службы. При столь важных обещаниях Гарго заверил кардинала, что у него нет ни имущества, ни самой жизни, которыми он не пожертвовал бы ради блага короля, и что его действия будут соответствовать доброте его высокопреосвященства намного сильнее, чем это могут отразить слова. Господин кардинал добавил, что напишет о нём господину д`Эстрад, губернатору Дюнкерка, чтобы тот предоставил ему всё необходимое, и сказал, что ему можно доверять, как человеку мудрому и справедливому, который никогда не будет вести себя так, как граф Доньон.

Получив пакет от господина кардинала и оставив своего брата около себя, чтобы запросить выплаты, Николас взял почтовых лошадей и прибыл через два с половиной дня с целью найти графа дю Доньон, который в тот момент находился в доме маркиза де Дампьер, в семи или восьми льё от Ля-Рошели. Когда он прибыл к воротам замка, то был сильно удивлён, когда один из охранников графа помешал ему идти дальше, грубо спросив у него, что ему надо, и был удивлён ещё больше, когда другой стражник сказал от имени графа, что он ушёл гулять, и что ему больше нечего делать, кроме как с ним разговаривать. Гарго, хоть и был удивлён этими подлыми словами, настаивал на том, чтобы поговорить с графом от имени короля, королевы и его высокопреосвященства, который поручил ему передать графу пакет в собственные руки. Тогда граф отправил к нему Бельмана, капитана своей гвардии. Гарго долго колебался и пытался настаивать на том, чтобы передать пакет лично, но это было бесполезно, и наконец он подумал, что в любом случае должен будет отдать таким способом, если нет возможности сделать это по-другому. Граф в ответ передал ему, чтобы он шёл отдыхать, и что завтра он с ним поговорит. Но на следующий день отправил ему только подписанный приказ, приказывающий господину Труберу вернуть «Леопард» с пушками, механизмами и другими необходимыми элементами.

В Ля-Рошели капитан действительно получил обратно свой корабль с пушками, но без судовых инструментов, большая часть которых была разграблена. Граф, не решаясь в открытую противостоять приказам короля, не прекращал чинить всевозможные препятствия, чтобы помешать вооружению. Гарго выбрал капитана Видо в качестве своего лейтенанта и дал ему сто экю, чтобы тот нанял матросов, поскольку его собственный экипаж был разогнан графом.