Поднявшись на второй этаж, София вошла в свою комнату. Она была небольшой, но уютной. В комнате стояла старая деревянная кровать, у окна – письменный стол, а на стенах висели вышивки, сделанные руками бабушки. София сбросила чемодан на пол и подошла к окну. Снег все так же летел за окном, и сердце ее сжалось от тоски. Что они натворили? Зачем все так получилось?

Она не понимала, как ей пережить этот месяц. Она ненавидела его за то, что он был рядом. И ненавидела себя за то, что не могла выкинуть его из головы.

Не успела она толком осмотреться, как в дверь постучали.

– Можно? – спросил Кирилл, приоткрыв дверь.

София поморщилась. – Зачем ты здесь?

– Просто хотел сказать, что ужин через час, – ответил Кирилл, стараясь выглядеть невозмутимым.

– Я не голодна, – буркнула София, отвернувшись к окну.

– Но бабушка велела нам ужинать вместе, – настаивал Кирилл. – Это тоже было в завещании.

София вздохнула. Бабушка, даже с того света, продолжала управлять их жизнями.

– Хорошо, – неохотно согласилась она, – буду через час.

Кирилл кивнул и вышел, оставив Софию наедине со своими мыслями. Она прекрасно понимала, что ужин – это лишь повод для очередного напряжения, для очередной ссоры. Но она не могла отказаться от этого. Бабушка хотела, чтобы они были вместе. И она должна была уважить ее последнюю волю.

Час пролетел быстро. София переоделась в теплый свитер и джинсы и спустилась вниз. В столовой, за большим дубовым столом, ее ждал Кирилл. На столе стояли тарелки с горячим супом, свежий хлеб и кувшин с травяным чаем. Все это выглядело так по-домашнему, так мирно, что Софии стало не по себе.

– Садись, – сказал Кирилл, указывая на стул напротив. – Я приготовил.

София удивленно посмотрела на него.

– Ты… умеешь готовить? – спросила она, садясь за стол.

– И не только, – ответил Кирилл, ухмыльнувшись. – Много чего умею.

– Ты всегда был самовлюбленным, – пробормотала София, пробуя суп.

– А ты, как всегда, видишь только плохое, – парировал Кирилл, смотря на нее.

– Может, потому что ты только плохое и показываешь? – спросила София, отложив ложку.

– Мы оба хороши, – сказал Кирилл, – так что не надо перекладывать вину только на меня.

– А ты думаешь, я виновата? – возмутилась София.

– А разве нет? – ответил Кирилл, глядя ей прямо в глаза.

– Нет, – резко ответила София, сжимая кулаки.

– Ты всегда умела ставить все с ног на голову, – сказал Кирилл, качая головой.

– А ты всегда был невыносимым, – парировала София, вставая из-за стола. – Я больше не хочу это слушать.

– Подожди, – остановил ее Кирилл, – не уходи.

София повернулась к нему, и в ее глазах были слезы. Она не понимала, почему так реагирует. Почему его слова все еще причиняют ей такую боль.

– Я не понимаю, почему мы снова и снова возвращаемся к этому, – прошептала София. – Неужели нельзя просто забыть все, что было?

Кирилл встал из-за стола и подошел к ней.

– Я думаю, что не все так просто, как кажется, – сказал он, его голос был мягким, – мы не можем просто забыть.

– А что тогда? – спросила София, глядя на него.

– Я думаю, мы должны поговорить, – сказал Кирилл.

– Поговорить? – София усмехнулась. – После всего, что произошло?

– Именно, – ответил Кирилл, – только так мы можем двинуться дальше.

София посмотрела на него. В его глазах было что-то такое, чего она раньше не видела. Что-то похожее на раскаяние. Что-то похожее на надежду.

Она снова села за стол. Ей было страшно. Страшно, что он снова сделает ей больно. Но и одновременно было интересно. Что он ей скажет?

– Хорошо, – сказала она, – давай поговорим.

Кирилл сел напротив и начал говорить.

– Я был ужасно зол тогда, – начал он, – я не умел контролировать свои эмоции. И говорил ужасные вещи.