Аня, глядя на звезды, снова улыбнулась. Она понимала, что жизнь – это не сказка, а сложный путь, на котором встречаются и потери, и приобретения, и счастье, и боль. Но она также понимала, что самое главное – это не оглядываться назад, а жить настоящим и смотреть в будущее.

И с этой мыслью она закрыла глаза, и на ее губах расцвела улыбка, улыбка надежды, улыбка любви, улыбка счастья. И в тишине ночи был слышен только тихий шепот ветра, который, как невидимый гость, уносил ее мечты в бесконечную даль.

Город засыпало белым, колючим снегом, а ветер, казалось, специально выл под окнами, создавая ощущение, что не только на улице, но и в сердце поселилась холодная зима. Впрочем, для Софии этот холод был привычен. Она вообще привыкла к холоду – к холоду в отношениях, к холоду в общении, к холоду собственных чувств. И, конечно же, к холоду, который исходил от Кирилла, человека, с которым ей предстояло провести следующие несколько недель под одной крышей.

Их последняя встреча, случившаяся пять лет назад, закончилась оглушительным скандалом. Слова, острые, как осколки стекла, летели во все стороны, оставляя на память только горький привкус обиды и раны, которые, казалось, не заживут никогда. С тех пор София старалась избегать любого упоминания его имени, словно это была страшная болезнь. И вот, судьба, с ее извращенным чувством юмора, вновь столкнула их лицом к лицу.

Причиной этого воссоединения была умирающая бабушка Софии, любимая, но своенравная старушка. Бабушка оставила завещание, в котором было четко прописано: София и Кирилл должны вместе провести месяц в старом загородном доме, который был ей особенно дорог. Только тогда они получат наследство. София не хотела никаких денег. Она хотела забыть Кирилла. Но как можно забыть, если он заперт с тобой в доме на целый месяц?

Старый деревянный дом, словно огромный медведь, дремал под снегом. Он был построен еще дедом Софии, и казался ей родным и уютным. Когда-то, в детстве, она любила проводить здесь летние каникулы, играя в саду и слушая истории бабушки. Теперь же все изменилось. Теперь здесь царила тревожная атмосфера, а вместо смеха слышался только скрип старых половиц.

София, закутавшись в теплый шарф, с тяжелым чемоданом в руках, остановилась перед крыльцом. Она глубоко вздохнула, стараясь собраться с мыслями. Внутри, за плотно закрытой дверью, ее ждал Кирилл. Она не видела его пять лет. Не знала, каким он стал. Но в глубине души она боялась, что он все такой же… раздражающий.

Она толкнула тяжелую дверь, и скрип петель разнесся по всему дому, словно вопль протеста. В холле, у камина, сидел Кирилл. Его лицо изменилось. Пять лет добавили ему мужественности, резкости. Его карие глаза, когда-то веселые и озорные, теперь казались холодными и отстраненными. Он смотрел на Софию, не говоря ни слова. В его взгляде читалась смесь удивления и какого-то непонятного напряжения.

– Привет, – тихо сказала София, ставя чемодан на пол.

– София, – ответил Кирилл, его голос был низким и хриплым. – Не думал, что ты приедешь.

– Это был не мой выбор, – резко ответила она, – это бабушкино завещание.

– Она всегда умела удивлять, – усмехнулся Кирилл, и это была та самая, ненавистная ухмылка, которую София помнила наизусть.

– И ты тоже, – пробормотала София, отвернувшись от него.

– Что ты сказала? – спросил Кирилл, приподнимая бровь.

– Ничего, – она пожала плечами, – где моя комната?

Кирилл кивнул в сторону лестницы.

– На втором этаже, первая дверь направо.

София подхватила чемодан и пошла к лестнице, стараясь не встречаться с ним взглядом. Она чувствовала, как его взгляд прожигает ее спину. Это напряжение между ними было почти осязаемым, словно электрический ток.