Браво, Миша. Вот так легко всё испортить.

Михаил посмотрел на последнюю общую семейную фотографию, это был день рождения мамы. Больше братья не общались. Ни открытки, ни сообщения не последовало после того злополучного дня. Здесь они больше не улыбаются. Стоят по краям в разных концах. Виталик со своей семьей, Михаил рядом с мамой.

Виталий о чем-то говорил с женой, как неожиданно в дверь позвонили.

– Миша, открой пожалуйста, – послышалось из дверей и Мигунов быстрым шагом направился к двери, распахнул её. В квартиру влетела Адель и прыгнула Михаилу на шею.

– Миша! – крикнула она, – Сколько лет. Где ты пропадал?

– На работе. Здравствуй, сестрёнка. Как ты узнала, что я здесь?

– Виталик написал в беседе, – улыбнулась сестра, но тут же поняла, что сказала и распахнула глаза. Михаил помолчал некоторое время, но потом кивнул, делая вид, что не расстроен тем, что есть беседа без него.

Адель ничуть не изменилась с того злосчастного вечера только высветлила волосы снова, она всегда была не прочь менять имидж.

– В общем, остаться ты у нас не сможешь, – холодно произнес Виталий, обращаясь к брату. Адель распахнула глаза.

– Почему? – воскликнула она.

– Потому что у меня трое детей и для Михаила нет места, – начал заводиться старший брат.

Адель уже хотела возразить, как Мигунов спокойно прервал её жестом.

– Всё нормально, я понимаю. Я просто хотел извиниться за прошлое.

Виталик неожиданно улыбнулся и спокойно кивнул:

– Ничего, я прощаю тебя.

Михаил распахнул глаза и ни на шутку обрадовался:

– Правда? Я..

Но лицо Виталика резко стало пунцовым.

– Конечно, нет! – задыхаясь от возмущения произнёс он, – Думаешь, если ты умираешь это аргумент тебя простить? Я столько лет терпел от тебя издевки. Ты не упускал ни единой возможности задеть меня.

Мигунову стало не по себе. Адель отошла в сторону, и он заметил, как её глаза наполнились слезами.

– Ты умираешь? – спросила она, замечая браслет.

– Подожди, Адель, сейчас я Вас выставлю за дверь, и ты можешь трепаться сколько захочешь, – прошипел на неё старший брат.

Михаил сжал руки в кулаки. Да, в тот вечер он высмеял букет Виталика, подаренный маме. Это был простой обычный букет хризантем. То ли дело Михаил! Заказал букет с Венеры из камней! Вообще- то этот поступок был скорее спичкой в комнате, которая уже давно наполнилась газом. Братья соревновались с самого детства. Михаил всё время подкалывал старшего брат, жег его острыми шутками и приколами. В тот вечер Виталик не выдержал, ушел с праздника и больше никогда не выходил на связь. Михаил уехал в Москву. Семейные узы оборвались.

– Я был не прав, – начал Михаил, – Я был слишком заносчив и слеп. Я думал, что я самый умный, успешный и считал себя лучше Вас обоих. Но жизнь меня достаточно наказала – одиночеством и болезнью. Ты имеешь право злиться. Я лишь хочу попрощаться и сказать тебе спасибо за, то что ты прощал меня столько времени, столько лет переводил всё в шутку. Я был последней сволочью, когда подарил маме букет, хотя ты предлагал сделать общий подарок, а я в очередной раз решил выпендриться, когда высмеивал тебя там в ресторане. Прости меня.

Глаза Виталика. Того самого черствого, холодного старшего брата неожиданно наполнились слезами:

– Я тебе не верю, – с горечью в голосе сказал Виталик, – Ты не мог так измениться. Люди не меняются.

– Просто, – Михаил помедлил, – Просто всё перед лицом смерти теряет смысл. Я боялся не успеть сказать это.

Виталик вытер нос и собрался с мыслями:

– Всё могло бы быть по- другому. Если бы ты не был козлом! Я сводил всё в шутку, потому что хотел сохранить семью. Ты крестный моих детей, ты хоть раз поздравил их с днём рождения? Ты хоть раз спросил меня, как у меня дела? А сестре хоть раз позвонил?