Они упорхнули, а Ганс вернулся домой. Внимательно рассмотрел себя в зеркалах, не нашел никаких дефектов и сделал строгий выговор жене за ее плохо отглаженный чепец.

Фрау Берта была самой рассудительной курочкой во всем Мангейме, а может быть, и во всем королевстве Вюртемберг. Даже владетельный герр Питер – красавец и ловелас, обладатель золотого гребешка, владыка курятника и повелитель всего птичьего двора – ценил мнение своей мудрой супруги. Утки, гусыни и индюшки ходили к ней советоваться о воспитании детей, семейных проблемах и тонкостях отношений с соседками. Поэтому она знала все новости как в птичьем, так и в человеческом мире – что поделаешь, гуси болтливы и частенько судачат о том, что их вовсе не касается. И перелетные птицы охотно залетали на Рейн, чтобы расспросить фрау Берту и поделиться с нею заморскими новостями.

Однажды вечером, когда Берта уже пожелала всем спокойной ночи и собиралась взлететь на насест, в курятник вошел паж, разряженный в атлас и бархат, ловко поймал Берту, посадил ее в плетеную корзину и, прикрыв лукошко расшитой шелками салфеткой, куда-то заспешил. «Не на суп ли» – слегка обеспокоилась сонная Берта. Впрочем, пажи не бегают по поручению повара. «Вероятно, на консультацию… И в такое неудобное время!..»

Паж поставил корзинку с курицей на стол и снял накидку. Фрау Берта осмотрелась и увидела, что находится в изящной гостиной богатого замка. На стенах висели оленьи рога и мечи, может быть, только самую чуточку тронутые ржавчиной. На полу раскинулась медвежья шкура. В камине пылала огромная коряга. У стен стояло с десяток дубовых табуретов, и два из них даже были снабжены резной спинкой. В углу высился полный рыцарский доспех, увенчанный шлемом. Все дышало богатством и роскошью. Ясно, что в таком месте гости едят не из глиняных мисок, а из настоящих оловянных.

У стола сидела прекрасная дочь маркграфа Лорелея. Обнаружив себя в зале замка перед лицом его хозяйки, фрау Берта вежливо присела, низко склонив голову, так что совсем скрылась в своем лукошке. Графиня дождалась, чтобы куриная голова показалась из корзинки, и сразу же перешла к делу.

– Видишь ли, Берта, – сказала она. – Отец решил дать мне блестящее образование. Меня научили петь и рисовать, писать готическим шрифтом и исчислять количество сукна, потребного на несколько камзолов, когда портной говорит, сколько ему нужно на один камзол. Кроме того, отец обучил меня основам этики и метафизики. – Лорелея довольно улыбнулась и продолжила: – А теперь я учусь английскому языку. И мой учитель сказал, что отличным подспорьем в овладении языком будет переписка с какой-нибудь английской леди, равной мне по положению и воспитанию. Поэтому я переписываюсь с леди Годивой из Ковентри. Каждый месяц, – графиня провела рукой по ковровой скатерти, – мой гонец с письмом пересекает всю Европу, всходит на корабль, переплывает Ла-Манш и в любую погоду добирается до Ковентри. Там он отдает письмо моей подруге, она исправляет в нем ошибки и пишет мне ответ. Прошел год, и мой английский стал намного лучше. Теперь мои письма возвращаются без помарок. Я хочу отблагодарить свою дорогую подругу, с которой так сблизилась за это время. Скажи мне, мудрая Берта, какой подарок могу я послать высокородной леди Годиве, супруге графа Ковентри, чтобы презент был достоин ее и меня.

Берта задумалась. Она прикрыла глаза и размышляла, иногда слабо вскудахтывая. Лорелея терпеливо ждала. Наконец курица выпорхнула из лукошка, сделала глубокий реверанс и сказала:

– Все знают, ваше сиятельство, что, упражняясь в пении, вы имеете обыкновение располагаться на утесе над Рейном и при этом расчесывать золотым гребнем ваши прекрасные золотые волосы. Привычка эта привела к нескольким несчастным случаям со смертельным исходом для рыбаков, проплывавших мимо. – Фрау Берта потупила очи. – Если вы отправите леди Годиве свой бесценный золотой гребень, этого больше не случится… – Курочка подняла головку, хитро взглянула на графиню и заметила: – С другой стороны, семейные обстоятельства леди Годивы таковы, что она иногда вынуждена проезжать по улицам Ковентри без каких-либо покровов, кроме собственных волос