Больше с воровством Виля не сталкивался, и сам им больше не промышлял, и чтобы столкнуться с ним неоднократно, ему пришлось уехать в большой и красивый город.

В случае с отцом вор был неизвестен, но его нашли. Из криков соседки Клавдии Виля понял, что вор определился сразу – это был удививший его Аркадий.

– Граждане, разойдитесь по своим комнатам, мы со всеми побеседуем, – услышал Вилен и увидел двух спортивных молодых ребят в спортивных кофтах на молнии и узких брюках.

– Где пострадавшая, что случилось?

– Вот смотрите, с вечерней пришла и что увидела-а-а, – опять попыталась завыть Клавдия.

Ребята стали осматривать комнату. Клавдия притихла.

– Вы передовик производства? – спросил парень.

– Да-а, – удивленно сказала Клавдия, – у меня удостоверение есть.

– А недавно вы победили в социалистическом соревновании…

– Да-а, – опять удивилась, успокаиваясь, Клавдия, – мне грамоту дали.

– Ваши вещи целы, они у нас, и удостоверение, и грамота.

– Ну Аркадий, сука, он еще и грамоту спи… – хотела заорать Клавдия. – Что, правда, все нашли? – вместо ора удивленно спросила она.

– Ну да, нашли, успокойтесь, напишите лучше, что у вас украли.

Потом был опрос свидетелей. Вилена тоже опросили.

– Про Надсона говорили? – удивился следователь. – Надо же какой вор культурный, Надсона читает.

– А вы тоже его знаете? – удивился Вилен.

– Конечно, кто ж его не знает, – в свою очередь удивился молодой следователь.

«Удивительный город, я обязательно буду в нем жить», подумал Виля.

– А если не секрет, как его поймали? – спросил Вилен.

– Вообще-то, секрет, но тебе скажу. Здесь прямо на углу Главного и Глюка с чемоданом в такси садился. Там же на углу кафе-автомат, наши ребята, когда на дежурстве, перекусить туда забегают. Уж очень там сосиски с пюре вкусные. Смотрят, а на стоянке такси под фонарем что-то знакомое с чемоданом стоит.

Так его же фото во всех отделениях висят, вспомнили ребята. Тут такси подъехало, пришлось его из такси вынимать. Ну а через час от вас позвонили.

25 марта 1974 года, в свой день рождения, Вилен Хорошокин пошел с женой Тоней посмотреть всесоюзную премьеру нового фильма Шукшина «Калина красная» и обомлел. В тюремном хоре стоял Аркадий в своей клетчатой красной рубашке и пел «Вечерний звон». Казалось, что сейчас хор допоет, и Аркадий выйдет вперед и объявит стихотворение Надсона:

– «Не вини меня, друг, – я сын наших дней».

– Аркадий, – прошептал Вилен.

– Какой еще Аркадий? – прошептала Тоня. – Шукшин это.

«Конечно, Шукшин, – подумал Вилен, – но вылитый Аркадий».

В выходные подготовительные курсы не работали. Вилен тоже позволял себе расслабиться. В субботу он спросил у Паши Захаровны, как доехать до моря.

– На 10-м троллейбусе в Гавань, на Кошкин остров, – сказала Паша Захаровна. – Правда, там не море, а залив, но до настоящего моря тебе все равно не доехать.

И Виля поехал к морю-заливу. Когда он сошел на остановке Гавань, то увидел огромную очередь.

«Ничего себе, сколько людей рвутся к ненастоящему морю», – удивился Вилен.

Оказалось, народ рвался не к морю, а на выставку – «Жилище США».

«Здорово, шел к морю, а попаду в американские комнаты», – обрадовался Виля и встал в очередь. Через два с половиной часа с очередной группой любопытных горожан Вилен впихнулся в павильон, разбитый на сектора, изображающие разные жилища США, с разными комнатами, набитыми невиданными предметами быта простого американца. Названия многих предметов Вилен знал, но некоторые названия приходилось читать на табличках рядом с предметом.

На одной из табличек Виля прочитал: «Видеомагнитофон». На коврике, огражденном веревками, стоял на тумбе большой телевизор, рядом, на другой тумбе побольше, стоял огромный ящик с большими вертящимися блинами с коричневой пленкой. Такие вертящиеся огромные железные блины с пленкой Виля видел в подсобке киномеханика в летнем кинотеатре имени Ленина у себя в Серебрянске.