И это происходит в тот самый момент, когда они появляются в произведении искусства уичольского мастера ниерик, видящего художника. Впрочем, уичольский художник и шаман-мараакаме – не разные фигуры. И тот и другой проходят инициацию, совершают паломничество в пустыню Вирикута и вместе принимают участие в пейотных церемониях. Вдохновение художника – это одновременно следование традиции еще доколумбовых цивилизаций и мезоамериканских кодексов-картин[15], опыт во время принятия пейота и вдохновенное слияние с богами-первопредками-демиургами, участвующими в акте творения космоса.

На картинах уичолей отражается традиционная работа шаманов: очищение и защита соплеменников от злых духов, врачевание, значимые семейно-родовые события. Самые популярные мотивы – священные растения и животные, боги-первопредки и мифологические сцены. В настоящее время искусство ниерики так же популярно, как искусство иных коренных народов Латинской Америки (например, искусство узоров кыны шипибо-конибо). Но любопытен один момент, отмеченный российским исследователем Ольгой Соколовой[16]. Столь распространенный в мире вид традиционного искусства уичолей родился не так уж давно. Ниерики как вид искусства появляются лишь с середины 1950-х годов. Это произошло по совету сотрудника Национального музея антропологии Альфонсо Сото Сориа, который подсказал уичолям, что их технику декорирования вотивных тыквенных чаш можно перенести на плоскую поверхность. Так возникло новое традиционное искусство, сохранившее ценностные духовные ориентиры предков и получившее новые формы воплощения.

Кроме того, еще одно важное нововведение в традиционное искусство уичолей появилось в результате предложения антрополога Питера Т. Ферста художнику-визионеру Рамону Медине Сильве. Ферст посоветовал ему перейти от фигуративного искусства – изображений скорпионов, птиц и т. д. – к более мифологическим повествованиям и темам ритуальной деятельности уичолей. Это произошло в 60-х годах прошлого века. В связи с ростом интереса к народному искусству Мексики и распростанением психоделической контркультуры 60-х годов частные коллекционеры и музеи в США начали обращать пристальное внимание на работы художников-визионеров традиционных культур. Так, картины-ниерики Рамона Медины Сильвы вскоре приобрели всемирную известность.

Современные уичоли, как и многие коренные народы Латинской Америки, восприимчивы к воздействию иных культур. И в этом процессе не стоит искать признаки упадка традиционной культуры. Вовсе нет. Это проявление гибкости традиционного мышления, готового не к отказу от собственного наследия, а к созидательному творческому диалогу культур, что отражается не только в технике исполнения работ, но и в самой религиозной символике. Так, например, уичоли ассимилировали христианские образы и теперь «духом пейота» считают не кого-нибудь, а Франциска Ассизского. По этой причине изображения святого пользуются необычайной популярностью, а гимны Франциска Ассизского считаются сильными магическими заклинаниями.

Триада Олень-Пейот-Маис представляет собой ключевую концепцию в мировоззрении уичолей. В сознании уичолей парадоксальным образом соединились верования и представления кочевых охотников-собирателей и оседлых земледельцев. Первой, кто обратил внимание на «переходный статус» культуры уичолей, была Барбара Майерхофф (1935–1985 гг.), американский антрополог и основатель Центра визуальной антропологии в Университете Южной Калифорнии. Под руководством шамана-мараакаме Рамона Медины Сильвы Майерхофф была первым человеком, не принадлежавшим к племени уичолей, который принял участие в ежегодном паломничестве и охоте на пейот (сбор пейота в Вирикуте).