– Нет, ничего я не видел внутри дилижанса. Одна, можно сказать, пустота.

– Но не мог же дилижанс так сильно просесть от одного только ветхого старичка? Сдаётся мне, Билл, этот дилижанс вез что-то ещё…

– Контрабанду? Тут до Техаса рукой подать!

– Хуже, Билл. Видишь ли… как издёвка звучит эта фраза – видишь ли… Под пустотой в Дао понимается то, что мы не видим, а не отсутствие чего-то. Вот потому – "Дилижанс набит до отказа, но пусто внутри". Так отображается внутренняя связь в противоположность внешней – имманентность. Это Дао, Билл!

– Но почему, Джек, ты видел старика, а я – нет?

– Не всё текущее-сущее видно и далеко не каждому. Я думаю, в дилижансе ехало минимум два десятка китайцев, а я увидел только одного. Это всё равно, что ты, Билл, никого там не увидел.

– Надо же, сколько таким образом можно провести контрабанды через границу! Например, сигары. Может, займёмся даосизмом, Джек?

_________________________________________________________________

* Ревущий Стан – название вымышленного посёлка старателей во времена "золотой лихорадки" в США – из знаменитого рассказа Бретта Гарта "Счастье Ревущего Стана".

– Не нравится мне Майами, Билл! Не мой это город. А какие-то тридцать лет назад я восхищался Югом – пальмы, акулы, песок, чистый воздух…

– Согласен, Джек. Калифорния лучше. И ведь такая она штука универсальная, эта Калифорния, что имеет Север и Юг. Те же пальмы, акулы, песок, чистый воздух. Выбирай!

– О! Кого я вижу, Билл! Это же тот китаец, что видел нас с тобой во сне на китайском кладбище. Как его?.. Цюй Пу-жень! Хэлоу, Цюй Пу! Как дела? Нет, это не Юг Америки. Это Север. Это Сан-Франсиско! Мой любимейший город на всей Земле. Сдаётся мне, в прошлой жизни я здесь жил.

– Джек, с ним ещё один китаец. Видишь?

– Видеть-то я вижу. Но что ты имеешь ввиду? Если к китайцу прибавить отбрасываемую им тень, то, конечно, можно сказать, что это два китайца.

– Я тебе больше скажу, Джек, второго китайца зовут И Фань Ли-эр. Я узнал его – это возница того самого китайского дилижанса из Дао Вечного Пути. Помнишь, он ещё перевозил контрабандой невидимых китайцев в Техас?

– Да, славные ребята! Жаль только сердце у них одно – на двоих. Но, может, так оно лучше: прислонился к Югу – твоё сердце, Цюй Пу, повернулся на Север – твоё сердце, И Фань! Вот тебе и ответ на вопрос: откуда ты знаешь, когда не знаешь? Представь, чего не видит один, то видит другой!

– А тот, кто сердцем не видит, тот слеп, Джек!

– А тот, кто сердцем не видит, тот исчезает, Билл! Из нашего сердца. Но не из Дао. Дао – это Путь Человека в Вечности. Дао Вечного Пути! Ничто не может покинуть Вечность. Ибо, Вечный Путь – это Бесконечная Безначальность! Бесконечное, безначальное Движение, остановка которого – НЕ ВОЗМОЖНА!

– Не может быть, Джек!

– Чего?

– Оба китайца исчезли!

– Тебе показалось, Билл. Просто один ушёл на Север, второй – на Юг.

– Однажды, Джек, я убил собаку!

– Собаку, Билли? Большую?

– Да, собаку. Но не большую. Соседскую. Пристрелил из кольта.

– Как же так получилось, Билл? Ведь это убийство!

– Сам знаю. Но так уж вышло. И это была цена тишины.

– Цена тишины? У тишины есть цена?

– Да, Джек. Я ведь тебе показывал мой японский сад камней, что соорудил из нескольких булыжников, извлечённых из Великой Китайской стены? А рядом растёт старый канадский клён, помнишь? Я, бывает, помедитирую в тишине у сада, потом поднимаюсь на террасу моего дома… На втором этаже. И оттуда слушаю как опадают листья старого клёна. Это происходит осенью. Падения листа – это музыка, Джек! Такое дано услышать не каждому, ты же знаешь. Я сажусь в кресло и начинаю слушать… Лёгкое дуновение ветра – это начинается увертюра. И всегда разная! А потом … я слышу … слабый такой аккорд, как стон – это оторвался лист клёна от дерева. И полетел… Полетел… Вот где начинается настоящая музыка! Симфония падающего листа! Музыка настолько тихая и проникновенная, что слышится только осенью, только вечером, когда образуется тишина… И вдруг – лай собаки! Соседи в тот день приобрели гадкую такую собачонку, да ещё посадили на цепь. Я не представляю – откуда такой тончайший музыкальный слух у обычной дворняжки? Представь – всякий раз, после того как лист клёна срывался с дерева, эту дворняжку разрывало на части от её собственного лая, она так рвалась с цепи, будто это стадо слонов мимо неё проходило а не лист с дерева слетал. Афь-афь-афь! Афь-афь-афь! Шестнадцать листов Джек! Шестнадцать – столько я смог вытерпеть. А потом… Я выстрелил всего один раз. Поэтому знаю: у тишины есть цена. Ведь музыку по-настоящему слышно только в тишине. У всякой тишины есть своя цена!