Кэри со вздохом покинула насиженное место и, сунув озябшие руки в подмышки, нырнула под одеяло. Пуховое, некогда оно было роскошным, но за многие годы истончилось. Его досыпали пером, и то лезло сквозь ткань.

А простыня за ночь заледенела.

- Леди Кэри, - Элоис не стала утруждать себя стуком, просто толкнула дверь. – Вставайте. Светло уже. Солнышко встало, а вы в постели.

В громком ее голосе, в самом облике, тяжеловатом, неуклюжем – и этот факт леди Эдганг сочла оскорблением – было что-то уютное. И Кэри нравилось смотреть на Элоис. Вот она, прихрамывая, подбирается к шторам, берет в руки крюк и тянется, цепляя подвесы. Шторы расползаются, впуская рассеянный свет. Вот Элоис переминается у подоконника, метелкой из куриных перьев стирая невидимую пыль, вот, вздыхая, идет к гардеробу…

Он заполнен едва ли на треть, и все платья сшиты из серой грубой ткани. Пожалуй, в них Кэри и сама похожа на горничную. Ну или на гувернантку.

Гризетка.

Сверр бы одобрил.

- В мое время, - ворчит Элоис, вытягивая очередной наряд, который ничем-то не отличался от вчерашнего. – Молодые девицы вскакивали засветло… вот помню…

Воспоминаний у Элоис было слишком много, и они не удерживались в ее голове, но выплескивались на собеседника ворохом слов. Порой Элоис забывала, о чем шла речь и перескакивала с одной истории на другую…

- …и все-то сама делать спешила. Не то, что нынешние, - усадив Кэри перед зеркалом, она взялась за гребень. – Бедная ты моя девочка…

- Я?

Кэри удивилась: прежде Элоис при всем дружелюбии не позволяла себе подобного.

- Ты, ты, - массивная ладонь Элоис коснулась волос. – Кто ж еще… сиротка… мамаши, небось, знать не знаешь?

- Не знаю, - согласилась Кэри и мысленно пожелала себе прикусить язык. Конечно, ее происхождение ни для кого не секрет, но не хватало еще со служанкой о родителях сплетничать.

- А батюшка помер… вот и говорю, сиротка… некому заступиться, - тяжко вздохнув, Элоис вернулась к прерванному занятию. Несмотря на грубые руки и толстые пальцы, с волосами она управлялась ловко. – Замуж тебя отдадут. Слышала…

Она вдруг перешла на шепот и, склонившись к самому уху, заговорила:

- Слышала от Марты, а у нее сестра при Ее Величестве служит, что сговорили тебя.

- За кого?

Новость была не то, чтобы неожиданной, скорее Кэри не думала, что ее судьба решится так быстро. Но… замуж? Все лучше, чем в тюрьму и уж тем паче - на плаху.

Элоис ловко заплела косу, которую подвязала простой синей лентой.

- Оден. Из рода Красного Золота.

Сильный род… и наверное, это хорошая партия, особенно для такой, как Кэри.

- Говорят, - Элоис наклонилась ниже, и теперь тяжелая грудь ее давила на плечо Кэри, - будто он сумасшедший… бедная моя девочка…

Ее жалость была липкой, как патока. И Кэри с облегчением выдохнула, когда Элоис, закончив убираться, вышла из комнаты. Причитания ее доносились и с коридора.

Бедная?

Скорее невезучая. Прикусив мизинец – это всегда помогало сосредоточиться – Кэри бросила быстрый взгляд в зеркало и вздохнула.

Сумасшедший муж… что ж, ей приходилось иметь дело с сумасшедшими. И быть может, это тот, кто преследует Кэри во снах – она отказывалась вспоминать его имя – мстит ей?

- Кэри, дрянная девчонка, - скрипучий голос леди Эдганг отвлек от размышлений. – Что ты там возишься? Где мои капли? Тебе нельзя доверить и столь элементарного дела?..

И хозяйка у нее тоже сумасшедшая.

Сдавленно хихикнув, Кэри поднялась. Вдруг повезет, и леди Эдганг, приняв капли, затихнет хотя бы на пару часов? Пара часов тишины и одиночества… разве так много Кэри просит?

И еще бы мужа такого, с которым не придется играть в прятки.