– Ну что, идем? – нетерпеливо позвала Эмили, дергая меня за руку. Девушка очень хотела попасть внутрь, потому что снаружи, где только что убили Эриха, ей было неспокойно.

Я ничего ей не ответил. Все мои мысли были заняты кабинетом «L13—32» – жутко хотелось пить. Спать. Пробуждалось также и чувство голода.

Карл быстро нашел булыжник, к которому малярным скотчем был примотан ключ. Кажется, это был тот самый камень, который прилетел в голову психу Гоззо. Крепко сжав ключ в руке, мужчина бросил камень в камеру, разбив ее.

– Вот теперь идем! – ответил он Эмили.

Сложно было представить, что ждало нас впереди. И далеко не каждый хотел идти внутрь.

Ворота открывались очень туго и медленно, с громким страшным скрипом – он был похож на стон раненого, на крик боли и отчаянья. Этот звук ножом прошелся по нашей нервной системе, заставив некоторых заткнуть уши. Мурашки пробежали по коже.

К величественному крыльцу этого здания через многочисленные кусты и деревья вела потрескавшаяся асфальтированная тропинка. Мы прошли по ней до главного входа – больших черных дверей. На удивление, они не были заперты. Первым внутрь вошел Кипп – он распахнул двери, и мы сделали шаг в неизвестность.

Перед нашим взором открылся гигантский холл с длинной стойкой администрации, скамейками и кофейными столиками, шкафчиками. Позади стойки располагались огромные буквы «NORDSTERN-LAB-1».

Слева было гардеробное помещение и лифты.

Из холла далеко вправо уходил широкий коридор без потолка – атриум. Пустое пространство над этим коридором тянулось до пятого этажа, открывая вид на длинные балконы с очень низкими перилами, проходящие на втором и третьем этажах. По всей длине атриума располагалось пять полос панорамных окон – по одному на каждом этаже. В них проникало довольно много света, несмотря на то, что здание находилось в лесу и часть солнечных лучей принимали на себя старые сосны. Наверное, большая часть света попадала сюда через крышу: часть потолка над атриумом была выполнена в форме стеклянного купола.

– Смотрите, – сказал Хьюго. Он показал на балконы верхних этажей, длиною практически со все здание. Там были видны ряды одинаковых дверей. – «L13—32», возможно, находится где-то там.

– Охренеть просто. Такая огромная лаборатория расположена совсем рядом с Розенбергом, и я ничего о ней даже не слышал, – пробормотал Кейсер.

– Наверное, здесь очень много интереснейших научных материалов, – заинтригованно сказал Отто. – Удивительно! Хотел бы я знать, на чем эта лаборатория специализировалась.

– Надеюсь, мы никогда этого не узнаем. И вообще никогда больше сюда не вернемся, – сквозь зубы бросила Ева.

– Итак, что будем делать?

Кейсер посмотрел на часы. Сейчас было 14:47, клоуны уехали в полдень и вернутся, судя по всему, в полночь.

– Может, все же разделимся? – предложил он. – Нас тринадцать: можем разойтись по этажам, по двое на каждый; а остальные пойдут по подсказке в ту комнату.

– В комнату зеркал? – уточнила Эмили.

– Да.

– Но ведь там вроде как ответы на все вопросы. Всё и обо всех. Оборотень настаивал, чтобы мы начали с нее.

– Я определенно должен попасть в эту комнату, – сказал Отто.

Кейсер что-то хотел ответить ему, но вдруг уставился в одну точку и, закашлявшись, быстро побежал вперед, куда-то в сторону столиков и скамеек.

Все как один бросились за ним. Я сначала не понял, что происходит, но потом заметил на одном из столиков небольшую бутылку с неизвестной прозрачной жидкостью. Карл схватил ее первым, но на него тут же кинулись Кейсер и Тилль, повиснув на его руках. Хьюго, дотянувшись до горлышка, взялся за него двумя пальцами и попытался открутить крышку. А меня просто зажало между брюхом Отто, который растерянно стоял в этой обезумевшей массе, и чуть меньшим пузом Хьюго.