Антропологический актор, обладающий психосоматической матрицей, самосознанием, рациональным мышлением и пневматическим измерением, естественно, не может не обнаруживать, не фиксировать и не аффирмировать определенные информационные смысловые аспекты связанные не только с категориями времени (tempus) и пространства (spatium), но и с протяженностью (extensum) и длительностью (duratio) как таковыми. Так, кристально ясно, что его (актор) многомерная и интегральная специфическая структура на гетерогенных уровнях неотчуждаемо и неопровержимо регистрирует и конституирует каждую из двух последних. При этом само обнаружение и фиксирование протяженности и/или длительности способно продуцироваться им (актором) без непосредственного и/или опосредованного использования инструментов чувственного восприятия. Кроме того, не только он (актор) один, но и гетерогенные представители витального (и/или биологического) ареала (животные, растения и т.д.) могут в том или ином виде регистрировать вышеобозначенные семантические модусы. Вместе с тем, важно понимать, что между длительностью и протяженностью, с одной стороны, и категориями темпоральности и спатиальности – с другой, имеются существенные отличительные свойства, черты и предикаты. Так первые представляют собой не только ментальные дефиниции, и не только экзогенные космологические (и/или космогонические) модусы, но и эндогенные пневмо-ноо-психосоматические регистрации и апперцепции, тогда как вторые – исключительно лишь интеллектуальные концепты, с одной стороны, проецируемые рассудочным актором на структуру гилетической реальности, а с другой, – в той или иной степени, – коррелирующие и соотносящиеся с последней (структурой). Соответственно, из вышеизложенного можно констатировать, что длительность (duratio) и протяженность (extensum), в отличие от категорий времени (tempus) и пространства (spatium), обнаруживаются, схватываются и постулируются не только интериорной многоуровневой и поливалентной интегральной структурой антропологического субъекта, но и интериорной матрицей иных различных уникальных зоо-био-психо-соматических инстанций. Безусловно, следует подчеркнуть, что такие философские школы и направления парадигм Модерна и Постмодерна, как рационализм, эмпиризм, субстанционализм Б. Спинозы, трансцендентализм И. Канта, интуитивизм А. Бергсона, феноменология Э. Гуссерля, экзистенциализм, постструктурализм, спекулятивный реализм, объектно-ориентированная онтология и т.д., в том или ином виде, осуществляли и осуществляют герменевтику и дескрипцию как первых, так и вторых вышеперечисленных модусов. И тем не менее, их (…направлений) интуиции, интерпретации и когитации связанные с гносеологией как длительности и протяженности, так и категорий χρόνος'а и κόσμος'а носили и носят хотя и весьма корректный и даже эталонный, но при этом предельно моновариантный, одномерный и моноракурсный секуляризированный и нигилистический характер.

Спатиальность и темпоральность самих категориальных конструктов пространства и времени, в свою очередь, интерпретируются и конституируются рассудочным актором следующим образом. Последний (актор), обнаруживая и фиксируя посредством собственной многоуровневой пневмо-ноо-психосоматической структуры длительность и протяженность, способен беспрепятственно, корректно и полновесно инициировать определенные ментальные операции. Так неотчуждаемая и неопровержимая верификация наличествования последних (длительности и протяженности), позволяет ему (актору) осуществить эталонное и всестороннее интеллектуальное схватывание каждой из них. Оно (схватывание), в свою очередь, продуцирует детерминированные предпосылки для постулирования им (актором) семантических модусов темпоральности и спатиальности, и лежащих в основании категорий времени и пространства, соответственно. Другими словами, длительность (duratio) и протяженность (extensum), регистрируемые и апперцепируемые антропологическим субъектом трансформируются им при помощи ментальной фиксации в спекулятивные конструкты временности и пространственности. Следовательно, можно констатировать, что сама процедура интеллектуального схватывания, осуществляемая им (субъектом) предельно экземплярным и полноценным образом, и модифицирует первые в последние (конструкты). Кроме того, рациональный актор отчетливо и неотчуждаемо осознает, что метаморфизированные им при помощи операции ментальной фиксации длительность и протяженность в трансцендентальные гештальты темпоральности и спатиальности, стоящие во главе категорий времени и пространства, соответственно, являются непосредственными деривативами и консеквентами метафизических парадигм вечности и бесконечности. Безусловно, последние (парадигмы) в отличие от всех остальных вышеперечисленных категориальных и спекулятивных конструктов обладают эссенциальным, аподиктическим и апофатическим смысловым содержанием.