Я неловко отодвинулась, воспользовавшись тем, что с отсутствием Рика у меня появилось больше места. Голоса, доносившиеся снаружи, не замолкали, однако людей я не видела, наверное, они, как и пропавший Рик, находились с другой стороны спасшего нас дуба. Собираясь покинуть дупло, я с немым вопросом во взгляде обернулась на все еще сонного – похоже, что не одна я успела пригреться в ожидании и разомлеть ото сна – Мира. Я, конечно, помнила, что мы ждем их знакомых, но желала услышать подтверждение моей безопасной вылазки непосредственно от него. – Мало ли, кто мог сейчас весьма оживленно беседовать с одним из моих – «„Моих“? Это вообще моя мысль?» – северян.

– Подожди. – Хриплый после сна голос Мира казался еще ниже. Дотронувшись до моего плеча, он показал мне дубовый лист, зажимая тот между своих пальцев. – «Наверное, упал, когда мы с Риком в спешке протискивались в дупло».

– Спасибо, – поблагодарила я, непонятно зачем приглаживая стоящие дыбом после повысившейся влажности кудри. Ни сейчас, ни после, им вряд ли что-то поможет. Домашние шампуни и прочие средства для укрощения этой гривы сгинули вместе со всем остальным из моего прошлого. Кивнув в сторону выхода, решилась уточнить: – Там безопасно?

С противоположной стороны раздался нестройный хохот. Прислушавшись, я смогла различить лишь несколько обрывков фраз, содержащих в себе слова «ищейки», «задницы» и «подрыв». О чем бы не шла их беседа, тема была явно далека от возвышенных обсуждений. Скорее всего, ребята Рика с удовольствием и во всех красках описывали очередную подставу для служителей закона. Помнится, еще в сыскном участке Предгорного Угла, подслушав разговор господина Гласса и лейтенанта Дженкенса я впервые услышала упоминание о «банде мерзавца Рика», промышляющей подобными взрывными устройствами наподобие того, что так удачно разворотил стену камеры Мира.

– Смотря что ты понимаешь под безопасностью.

Вот она – знакомая мне и столь раздражающая ухмылка Мира! – Обругав себя за начавшуюся, но благо не успевшую закрепиться благодарность к предоставившему теплое плечо северянину, я закатила глаза, понимая, что эта заноза в моей пятой точке, никуда не делась, а лишь затаилась на время, перейдя из острой фазы нарыва, во временами затихающую боль.

– Ха-ха, очень смешно, – отозвалась я, на четвереньках выползая первой.

Последовавший за мной мужчина, не дал далеко уйти. Широкая ладонь легла на мое плечо, сжимая то, в крепком, но на удивление не болезненном нажиме.

С недоумением покосилась сначала на его руку, а после перевела взгляд на лицо северянина, – из-за чего пришлось высоко задрать голову, так как разница в росте была слишком большой. Широкоплечему блондину я была по грудь, и скорее всего, на его фоне смотрелась совсем ребенком.

– Ты что-то хотел? – Я с вызовом уставилась в смеющиеся синие омуты.

Взгляд Мира потемнел. Сапфировая гладь стремительно заполнялась тенью недовольства.

– Возможно, – с наигранной ленцой в голосе ответил он, не убирая своей руки.

Кожа под тканью рубашки, в том месте, где пальцы мужчины сжимали мое плечо, начала покалывать. Еще никогда я не испытывала к нему страха. Даже тогда, на дороге, уезжая от стен притона Бена, наблюдая за тем, как северянин смотрел вслед нашему кэбу, я больше думала о Скае и опии, пропуская опасность, исходящую от неизвестного тогда мне стрелка на задворки сознания. Он умел быть невыносимым, раздражающим типом, но никогда не вызывал чего-либо больше опасения, которое должна испытывать девушка в компании малознакомого мужчины, тем более, если этот мужчина носит кобуру. Сейчас же, под изучающим, колким взглядом, во мне просыпалось нехорошее предчувствие. Еще не страх, но тот холодок, что, проходясь по коротким волоскам на шее, предшествует ему.