Валя попрощалась и ушла. Лариса взяла меня под руку, и мы пошли в сторону Светлановской площади.

– Ты не обиделась на меня за «колготочные» магазины?

– Ну что ты! Конечно, нет.

– А знаешь, ведь дело не в колготках. У нас и продуктовые магазины «колготочные».

– Почему?

– Слово «колгота» – то же, что суета, беспокойство, а «колготиться» – суетиться. Однажды я посмотрел со второго этажа ДЛТ[2] вниз и увидел беспорядочное движение человеческой массы, суету. И в Москве в ГУМ[3] заходил…

– А что делать? Дефицит! Сам-то, я вижу, не отказываешься от красивой рубашки.

– Я тоже часть этой человеческой массы и суеты. Но скоро в магазинах будет всё, а очередей не будет.

– Всё-всё-всё? И джинсы импортные?

– И джинсы.

– Скорей бы.

– А я не хочу туда.

– Куда?

– Туда, где всё есть. Я хочу быть там, где есть ты.

– Но ведь и я там, в том будущем, буду. Мы вместе будем там. Да?

Лариса посмотрела мне в глаза. И… не знаю, как я это выдержал! Чего мне стоило своих глаз не отвести! Что же делать, если не хватает жизни, чтобы дождаться перемен.

– Будешь, конечно, будешь, – ответил я как можно беззаботнее.

Ах, Чайка, Чайка, ты будешь, ты должна быть! Иначе зачем я здесь? Мысль материальна, и ты будешь жить в моей Душе вечно. Ведь теперь я совершенно точно знаю, что Душа бессмертна.

– Кстати, ты хотел о чём-то поговорить. Не о магазинах же! Опять галс? Андрюш, мне кажется, что мы всё уже обсудили и остались только мелкие подробности. Но мне жутко интересно, что ты придумал на этот раз.

– Всё правильно. Именно подробности и хочется с тобой обсудить. Куда ты сейчас собиралась ехать? Ты голодна?

– Хотела к родителям зайти. Там и поесть собиралась, но если…

– Никаких «если»! А меня с собой не возьмёшь? Я бы сейчас не отказался от… а что ты будешь там кушать?

– Что дадут.

Лариса явно терпела последние мгновенья.

– Я бы сейчас не отказался от «что дадут».

Тут она не выдержала и, тряся меня за рукав, изображая гнев, сквозь зубы произнесла:

– Хватит меня мучить, наказание моё! Говори скорее про свои подробности, а то никакого «что дадут» не будет! – и, тут же сменив гнев на милость, продолжила: – Андрюша, я же обыкновенная женщина.

– Ты не устала? Может, пешочком прогуляемся? Ведь тут недалеко совсем.

– Я уже готова тебя убить!

– Хорошо, хорошо! Жить мне хочется. И вот именно эту подробность и хочу с тобой обсудить. Я знаю, как ты любишь своих родителей. И мне это нравится. Знаю так же и о том, что ты послушная дочь. И это тоже хорошо. Вот именно поэтому у меня есть некоторые опасения. Мне почему-то кажется, что мнение твоей мамы для тебя много значит. А что, если мы поженимся, а она будет, мягко говоря, не очень довольна этим браком? Кто я? Простой шофёр. Подожди, не перебивай меня! Мне будет больно от того, что ты из-за меня испортишь отношения со своей мамой. Чтобы этого не случилось, нам с тобой необходимо получить благословение твоих родителей на наш брак. Если не нравится слово «благословение», можно назвать это разрешением.

– Ну, не такая уж я и послушная… А мама вроде не против…

– Вроде. А вдруг!

– И… что ты предлагаешь? Когда мы с тобой будем просить… благословения?

– Я предлагаю организовать небольшой, скромный ужин или обед на шесть персон в каком-нибудь уютном ресторанчике. Наши родители познакомятся, а я постараюсь очаровать твою маму. Она окончательно одобрит наш брак, и все будут довольны.

Лариса хитро улыбнулась и спросила:

– А если всё же они скажут «нет»? Кстати, мнение твоих родителей тебя вроде бы и не интересует. Они уже согласны? Ведь и я тоже… «кто я такая».

На первый вопрос, Чайка, я не знаю, что ответить, зато со вторым всё в порядке.