- Неа, - нагло смеётся в ответ.

- Да пошёл ты… Дикарь немытый. Нищеброд. К малохольной своей вали…

Я не успеваю договорить, как он вскакивает, опрокидывая стул, и направляется к двери.

- Сколопендра, - цедит он напоследок сквозь зубы. – Мне правильно назвали твоё имя.

3. Глава 3

Алексей

Сколопендра, сколопендра, сколопендра. Теперь вроде полегче стало. Ещё раз двадцать повторю и буду знать, что она самая мерзостная и отталкивающая девушка на земле. Уеду домой и забуду эту ненормальную, влупившую мне между ног. Уже сто раз пожалел, что вызвался ей помочь.

- Да, Макс, - на этот раз проигнорировать друга я не смог.

- Лёха, куда ты пропал?

Макс сразу догадался, что у меня что-то произошло. И не стал высказывать своё недовольство. Ведь вчера он не смог дозвониться своей девушке. Её маме в этой же больнице сделали серьёзную операцию, а мы отвлеклись на эту дикарку.

Между прочим, на красивую дикарку, которая даже, лёжа на каталке, произвела на меня впечатление своими огромными голубыми глазами. Просто космическими, инопланетными.

Рассказываю Максу, что произошло. И собираюсь покинуть больницу.

Лежала она вчера, скрутившись калачиком, на больничной каталке. Юбка немного задралась, оголив её красивые и стройные ноги. Босоножки одиноко стояли возле неё, а красивый свод её маленькой стопы просто врезался в мой мозг и не отпускал, пока я находился в уборной.

Когда возвращался, не смог пройти мимо неё и остановился.

- Могу тебе чем-то помочь?

Она снова раскрыла свои необычные глаза, посмотрела внимательно на меня, поморщившись от боли, и тихо произнесла:

- Вали, куда шёл, - послала меня в пеший поход и отвернулась к стенке.

- Ты чего за живот держишься? Что тебе сказал доктор?

Она ничего не ответила. Мне ничего не оставалось, как действительно идти и разбираться со своими делами. Женька и Лера, наверно, меня уже по всей больнице ищут.

Но, проходя мимо смотровых, мои ноги сами завернули туда, где я смог получить информацию. Случилось чп, почти все врачи сконцентрировались на сложной операции, в другой смотровой, оставшиеся, спасают раненого человека. Меня обнадёжили. За девушку не беспокойтесь, у неё подозрение на аппендицит, ею скоро займутся.

Ладно, пусть разбираются. Больница одна их лучших. Вернулся к своим девчонкам, но мне на ухо продолжала скулить совесть. Все признаки указывали на то, что у космической девочки вот-вот начнётся перитонит. Мой случай. Эту боль сложно забыть.

Быстрым шагом возвращаюсь назад и делаю всё, чтобы её спасти, непрерывно выслушивая её оскорбления. Она всего лишь красивая девчонка, ухоженная, скорее всего, из приличной семьи. Такую боль терпит впервые. Вот и обзывается. Ничего, мне не привыкать.

Не каждая сохранит самообладание, когда тебя выворачивает наизнанку перед красивым парнем. А я очень красивый. Жгучий брюнет. Высокий, темноглазый, смуглый. И, внимание, с повышенной волосатостью на теле. Ну там, где надо. Всё, как девчонки любят. А они любят, с завидным постоянством и успехом. И этой космической я обязательно понравлюсь, пусть только у неё операция пройдёт успешно.

С облегчением выдыхаю, когда её забирают врачи. Она показывает мне напоследок неприличный жест, а я решаю вечером непременно её посетить. Это всё от боли, тяжело девчонке. Она обязательно исправится, когда узнает, что я ей спас жизнь.

Действительно, вечером мой диагноз подтверждают. Ещё полчаса – и последствия уже были бы для неё необратимыми. Не хочется даже об этом думать. Космическая должна жить и радовать окружающих своей красотой. Покупаю отдельную палату для Ольги Михайловской, в которую её переведут только завтра. Значит, Оля. И почему она до сих пор одна?