- Да. Мои поцелуи перед каждым заездом. Это традиция.

- Вот ещё! - снова возмущаюсь и выдёргиваю свою руку из его цепких пальцев.

- Я уже сказал тебе всё выше. Хватит препираться. Некогда. И потом, если захочу, буду целовать тебя хоть до потери сознания. У тебя всё равно выбора нет.

Вот козёл!

Останавливается в одном из боксов. Около жёлтой “субару” (господи, да сколько же у него машин?) и хватает с металлической стойки шлем.

- У нас сегодня только один заезд? - вырывается у меня без всякой задней мысли, а этот засранец ухмыляется в ответ.

Только не это! Он подумал, что я запереживала про количество поцелуев! Но на самом-то деле я поинтересовалась… оттого, что страшно всё это…

- Какая любознательная, - произносит игриво, снова сократив расстояние между нами до неприличия.

Его губы стремительно приближаются к моим.

Чёрт! Чёрт!

Кажется, он опять меня поцелует…

И совершенно неожиданно, моей макушки касается что-то твёрдое.

Шлем!

Бли-ин…

Открываю глаза. О, боги, оказывается я их закрыла! Закрыла!!!

Как будто приготовилась получать удовольствие.

- Садись в машину, и сосредоточься на деле, - возвращает меня в реальность приторно-сладкий голос Ираклия с издёвкой.

Кидаюсь к двери с наклеенными чёрными 07, как будто за мной кто-то гонится и быстро запрыгиваю внутрь.

Значит, у нас седьмой номер.

И почему это Феррер такой фартовый? Даже номер у него как у Джеймса Бонда.

Да уж, тут он явно король вечеринки. Заправляет всем, распоряжается.

Таких уважают и преклоняются.

Но только не я!

Фиг дождётся!

Пока я путаюсь во всех этих мыслях, как в паутине, Ираклий перегибается через меня, чтобы достать ремень безопасности.

Пристёгивает, звучно щелкнув кнопкой. Точно, как паук. А у меня снова голова в дурмане от запаха его одеколона.

- Ну что? Погнали, крошка? - вжимает педаль в пол, отчего меня вжимает в сиденье.

- Это вообще долго? - силюсь выдавить из себя, когда мы тормозим на линии старта. Оглядываюсь на соседние автомобили и замечаю слева от нас Иветт.

Надменная стерва посылает Ираклию воздушный поцелуй. С озлобленностью. Даже через двойное стекло чувствуется её неприязнь.

Но мой партнёр не реагирует. Он полностью сосредоточен на девушке, стоящей у стартовой линии с ярким флажком в руке.

Наблюдаю, как она заносит руку вверх. Впереди - ярко-зелёное табло и мигающие на убывание цифры.

Три… Два…

Зажмуриваюсь и хватаюсь пальцами за края сиденья.

Рев двигателей и запах сожженного топлива добавляют волнения.

Машина устремляется вперёд, а я всё не могу открыть глаза. Страшно.

Делаю это только когда мы наклоняемся. Или мне только так показалось?

- Всё нормально. Страшно только поначалу, а потом всё, как по маслу… - комментирует мою реакцию Ираклий. И я даже благодарна ему за то, что пытается меня успокоить.

Глазею на трибуны. Мы летим на такой скорости, что зрители сливаются в пеструю, обобщённую массу. А эти… наклоны - на самом деле повороты. Трек на них изгибается, а на такой скорости это ощущается почти как падение.

Ираклий снова прибавляет газу. А я думала, что мы уже на максимуме.

- Сколько всего кругов? - пытаюсь перекричать грохот двигателя.

Молчит. Внимательно смотри вперёд и на очередном повороте подрезает голубому “бьюику”. Тому самому, в котором Иветт и её новый парень.

- Вы только посмотрите на это! - доносится с улицы булькающий, как из глубины, голос ведущего. - Вот это я понимаю - мастерство! Это Ираклий Феррер, детка! Вот что значит работа профи!

Гул трибун нарастает по мере того, как мы начинаем снижать скорость.

Только когда автомобиль полностью останавливается, понимаю, что заезд завершён и, кажется, мы победили.