– Напугать пытались, – сделал вывод Соколовский. – Уж точно не убить.

– Быстрый вывод, – укоризненно заметил Симоненко.

– Да, просто есть очевидные признаки, – ответил Игорь. – Пострадавший сам вызвал помощь. При желании преступники могли бы его легко добить.

– Все у тебя легко, – неодобрительно заметил Симоненко.

– С тобой не очень, – уточнил Соколовский, подойдя к капитану.

– Со мной как положено, – натягивая пластиковые перчатки для осмотра вещественных доказательств, ответил Симоненко. – Вы в отделе привыкли по-другому. Ничего. Перестроитесь.

– Ты же знаешь, что Вике сейчас главное – покой?

Симоненко поднял мобильный телефон пострадавшего и стал его осматривать, пощелкал кнопками, изучая журнал вызовов.

– Дело не в капитане Родионовой, – сказал он, не поворачивая головы. – Ты расследуешь, как будто приехал на молодежную тусовку. Пришел, посмотрел и сразу сделал вывод. А нужно разобраться в причинах.

– Поехали к потерпевшему, там и выясним причины, – предложил Соколовский.

– Уже составил список вопросов? – снимая перчатки, осведомился Симоненко и наконец-то посмотрел на Игоря.

– Надо выяснить, кто знал, что он будет здесь один.

– А еще: рассмотрел ли он нападавшего, – стал монотонно перечислять Симоненко, – и кто такой абонент «Хасанов», с которым он разговаривал во время нападения.

Выходя из ангара, Соколовский остановился и сделал приглашающий жест рукой, пропуская Симоненко вперед.

– Так точно. После вас, господин капитан.

– Товарищ капитан, – без всяких эмоций поправил его Симоненко.

В холле больницы оказалось на редкость людно. Несколько мужчин стояли у окна, тихо переговариваясь. На стуле сидела заплаканная молодая женщина, обнимающая девочку-подростка. Пока Симоненко выяснял, где находится Антонов и что группа молодых мужчин – водители его фирмы, Соколовский присматривался к лицам мужчин. Один даже в темных очках, хотя в помещении было даже темновато. Женщина с девочкой оказались женой и дочерью Антонова. И с них Симоненко начал допрос, выясняя первым делом были ли застрахованы жизнь и здоровье предпринимателя. Водители прислушивались к допросу и начинали потихоньку ворчать. Симоненко повернулся и заставил всех замолчать одной лишь фразой.

– Вообще-то, я хотел бы знать алиби каждого на момент нападения. Так что вы там подумайте пока.

Хмуро переглядываясь, водители замолчали. Соколовский подошел к ним с участливой улыбкой и кивнул на следователя.

– Он такой, вы с ним поосторожнее. Ему на все вопросы придется ответить. В том числе и на вопрос – откуда вот это?

Взяв за руку одного из водителей, Соколовский поднял ее, демонстрируя разбитые костяшки пальцев. Водитель отдернул руку, но Соколовский приподнял темные очки другого. Под очками, как и следовало ожидать, обнаружились синяк и ссадина возле глаза. У третьего ссадина на ключице, хорошо видная в вороте рубашки.

– Откуда нужно! – буркнул высокий водитель.

– «Откуда нужно» – это не ответ, – констатировал Симоненко и, поднявшись со стула, подошел к водителям.

– Слава, – высокий водитель кивнул коренастому мужчинке с разбитыми пальцами. – Объясни им. А то я… нервничаю.

– Отойдем поговорим? – покосившись на жену хозяина, предложил коренастый.

– Поговорите, – согласился Симоненко. – Я узнаю прогноз у врачей.

Валера прошел дальше по коридору, не обращая внимания на раздраженные взгляды водителей.

На ступенях у входа в отделение водитель закурил, посмотрел на свои костяшки и заговорил глухим голосом, чуть сутуля плечи.

– Нас две бригады на районе. Мы, ну в смысле «АВТОВОЗ» и хасановская «Колесница». Машин и у нас, и у Хасанова примерно поровну, заработка хватало всем. Антонов на лицензию документы подал первым. Подсуетился вовремя, но у Хасанова родня в комиссии. Поэтому они лицензию получили, а мы – нет.