– Ну, а что? – ничуть не смутился Тофер. – Нам ведь нужна хорошая оценка, так?

Он улыбнулся, зная, что попал в точку. Хорошая оценка или принцип?

Нина вздохнула.

– Ладно, будь Ромео, – махнула рукой она. – Мне плевать. Главное, что я не Джульетта, а рассказчик. Джун…

Нина повернулась к подруге.

Та держала в руках шапку и складывала в нее бумажки.

– Еще не факт, – заметила она. –Ты сама решила, что будем вытягивать бумажки. Так вот – тяни.

Нина прищурилась, недовольно посмотрев на подругу.

– Ладно, – сказала она, неотрывно глядя на нее.

Джун усмехнулась, пихнув Тофера локтем, и что-то шепнула ему. Лэндон сидел с видом звезды мировой величины, уставившись куда-то вверх – дела простых смертных его не волновали. Нина подумала, что, наверное, придурок мысленно вручает себе Оскар.

Нина полезла рукой в шапку и вытянув бумажку, развернула ее. Усмешка появившаяся на ее лице, пока она смотрела на Лэндона – сменилась горем.

– Джульетта! – воскликнула она, разочарованно глядя на друзей.

Джун и Тофер переглянулись, а Лэндон лишь хмыкнул.

– Я бы сыграл Джульетту лучше тебя, – уверенно заявил он. – Зацени.

Лэндон откашлялся и высоким девичьим голоском, произнес:

– «О, не клянись луною, в месяц раз меняющейся, – это путь к изменам. Не клянись ничем или клянись…»

– Блондин, – Нина сердито посмотрела на него. – Заткнись.

Весь остаток дня четверка провела в комнате Нины. Солнце, что светило в окно, рисуя лучистые дорожки на ковре, постепенно садилось, и золотистый закат стал рубиново-красным, а затем комната погрузилась во тьму.

Тофер включил настольную лампу. Нина и Джун, сидя на застеленном теплым пледом подоконнике, среди подушек и мягких игрушек, негромко повторяли диалог Джульетты с Кормилицей, а Лэндон вернулся с кухни, держа в руках четыре кружки с кофе.

Он поставил их на столик.

– Единственный энергетик, который я нашел в нашем холодильнике, – улыбнулся Лэндон.

– М-м, пахнет как капучино! – обрадовался Тофер, подползая к кофейному столику на коленях.

– Потому что это и есть капучино. – отозвался Лэндон.

– Класс! – обрадовался Тофер, – Спасибо, Лэндон.

– Да на здоровье, старик.

Лэндон хлопнул Тофера по спине, садясь рядом с ним.

Тофер широко улыбнулся, взяв кружку, ему было очень лестно, что Лэндон так просто, по-приятельски общался с ним. Обычно парни из футбольной команды не были особо приветливыми. По-крайней мере с Тофером. По большому счету, единственным взаимодействием между ними, было приклеивание таблички «пни меня» на спину его друзей и знакомых, а как-то раз в восьмом классе и на его собственную.

– Давай прогоним наш диалог еще раз, – предложил Лэндон, шумно втягивая кофе.

Они сидели на полу у столика, по-турецки сложив ноги. Лэндон придвинул книгу к Тоферу.

Нина, слушавшая Джун, подозрительно покосилась на них.

Тофер стер из-под носа оставшуюся от кофе пенку расстегнутым рукавом своей широкой клетчатой рубашки, которую носил поверх черной футболки с длинными рукавами. Он взял книгу, поставив кружку на столик.

– «Коль чувствуешь ты головокруженье, кружись в другую сторону – поможет! Один огонь другого выжжет жженье, любую боль прогнать другая может. Пусть новую заразу встретит взгляд – вмиг пропадет болезни старой яд».

Лэндон усмехнулся. Тофер вопросительно посмотрел на него.

– «Да, это вылечит твой подорожник», – проговорил Лэндон, возвращаясь к диалогу.

– «Что – это»?

– «Поврежденную коленку».

– Откуда интересно он все знает? – хмыкнула Нина, неодобрительно глядя на Лэндона и Тофера.

– Может, решил взяться за ум?

Джун обернулась, посмотрев на парней.

– Нет, – Нина с подозрением смотрела на Лэндона. – Что-то тут не так…