Толстяк изменился в лице.
– Это как так? И на меня тоже?
– На тебя, толстый, в первую очередь! Засажу лет на десять. Умышленное нанесение тяжкого вреда здоровью. На параше кукарекать будешь. Давайте бумагу. И скорую вызывайте. Прямо сюда. Мне еще побои снять нужно.
До малолеток начало доходить, что дело принимает неприятный оборот.
– Дяденька милицанер, это вот этот мужик нам денег дал. Показал вот на этого кента. Сказал, чтоб мы гоп-стоп устроили. А мы не делали ничо, мы тут ни при чем.
– Здрасти вам, погнали пчел в Одессу… Да вы, бакланы, попутали что ли? Я вас знать не знаю!
– Ясно. – Майор протянул мне бумагу и ручку. – Пишите. Скорую сейчас вызовем. Дежурный! Этих в обезьянник и следака дежурного вызови.
Домой я добрался уже поздно вечером. Мой боевой раскрас произвел на семью неизгладимое впечатление. Я соврал что-то невнятное, мол, споткнулся, упал. Вроде поверили… В голове была одна мысль – а чего от меня хотели эти гопники? Вернее, не они, а тот толстяк. Зачем они напали на меня именно сегодня? Случайность? Наверное…
За ужином рассказал семье о письме и собеседовании. Финансовые перспективы больше всего обрадовали старшенького.
– Пап, круто, соглашайся! Я тут смотрел обзор одного моцыка в ютубе – ваще огонь! Вадику мама такой купила, мы катались. Просто жесть! Кстати, на соревах ввели новые правила – теперь не допустят без защитных очков. Я в инете присмотрел, чо-то в районе пятнашки стоят.
Ясно. Молча перевел взгляд на жену.
– Паш, надо соглашаться. Я же вижу, что ты мучаешься. Твоя самооценка тает на глазах. Ты сам себя перестаешь уважать. Меня это беспокоит. Возможно, на этой работе ты почувствуешь себя на своем месте. Не беспокойся, мы справимся. Подумаешь, год всего… Ты кушал сегодня что-нибудь?
Кажется, никто даже не заметит мое годовое отсутствие. Ну, что ж…
– Папулечка, не уезжай, – дрожащим губами прошептал младший, – я буду очень скучать!
Он подбежал, обнял меня за шею своими тоненькими ручками, поцеловал в щеку и заплакал.
– Не уезжай, пожалуйста! Не надо!
Контракт
В понедельник утром я нажал кнопку звонка у калитки дома № 7 по улице Крайняя. Охранник, как и в прошлый раз, меня уже ожидал и пропустил, не задавая вопросов. Внутри здания опять не было ни одного посетителя.
Зоряна встретила меня в коридоре на втором этаже. В руках она держала несколько пластиковых папок-скоросшивателей.
– Здравствуйте, Павел! Судя по всему, решение принято?
Я молча смотрел на нее.
– Что это у Вас, бандитская пуля? – Усмехнувшись, она процитировала старый советский фильм.
– Ветром надуло. – Буркнул я. Не ее это дело.
– Хорошо, – продолжила она и подошла к двери, которая была по соседству с тем кабинетом, в котором мы беседовали в прошлый раз, – проходите, пожалуйста.
Комната была довольно просторной, чуть больше кабинета, в котором мы беседовали в прошлый раз. Дальняя стена полностью стеклянная с выходом на тот самый огромный балкон над крыльцом.
На стене кабинета висел большой плоский телевизор. Кроме него в комнате стоял только Т-образный стол с креслом для руководителя во главе и рядами стульев по обеим сторонам длинной его части. Перед креслом начальника на столе лежал закрытый ноутбук.
– Зоряна, хотелось бы кое-что уточнить.
– Что именно Вас интересует?
– Да все! Чем я фактически должен буду заниматься, где, когда, с кем? Вы же ничего пока не объяснили.
– Как я уже говорила, детальная информация станет доступна Вам после заключения контракта.
– Вы издеваетесь? Предлагаете мне кота в мешке?
Девушка пристально посмотрела на меня, будто что-то для себя решая.
– Присаживайтесь, пожалуйста, – после минутной паузы сказала Зоряна и заняла начальственное кресло. Папки с бумагами она положила рядом с ноутбуком аккуратной стопкой.