На балу Маля и Маня много танцевали. Их приглашали разные кавалеры, которых им представляли знакомые. На Детском балу были будущие офицеры – кадеты. В этот день Матильда услышала немало комплиментов о своих выступлениях на сцене. И слышала за своей спиной: «Это Кшесинская». Оказывается, её уже многие знали, как юную танцовщицу. И юнкера ей рассказывали, что в антрактах спектаклей часто говорили о ней зрители. Особенно о её выступлениях в мазурке в балете «Пахита». И некоторые кадеты мечтали познакомиться с Матильдой Феликсовной (так уже в детстве величали её мальчики).

После Детского бала девочки остались на Большой вечер, на котором кадетам быть запрещалось. Здесь они танцевали с молодыми офицерами – кадрили, вальс, мазурку – в большой зале и малой, где могли поместиться всего несколько пар. Между танцами пили лимонад. А когда бал закончился всеобщей мазуркой, то стали собираться домой – к Андерсонам. Народа на балу было много, поэтому они не торопились уходить, а ждали, когда все разойдутся. Домой шли пешком, так как извозчиков на улицах уже не было. Девочек провожали два юнкера.

Дома спать легли уже под утро – в 5 часов. Столько было смеху и разговоров: вспоминали бал и вечер, как здорово провели время. Утром за Малей пришла горничная Паша. Они сначала отвезли Маню Андерсон в Театральную школу на репетицию, а потом поехали к себе домой. Родители только встали, а брат и сестра ещё спали. Когда вся семья проснулась и собралась за столом на утренний кофе, то Матильда всех смешила своими рассказами о бале и вечере в Благородном собрании, о своих кавалерах и общении с ними.

Но вскоре Мале пришлось ехать в театр. В этот день у неё было выступление в дневном спектакле «Волшебные пилюли». И там они снова встретились с Маней Андерсон. А, приехав домой, Матильда много спала, так как пришлось спать в это утро немного.

Во вторник, 30-го декабря, снова шёл балет «Волшебные пилюли». Сестра Юля заболела и не смогла в нём участвовать. Она написала письмо помощнику режиссёра Ефимову, что приехать на спектакль не может, и осталась дома. А недели две назад болели Феликс Янович и Маля. Отец заболел так сильно, что ему вызывали на дом врача.

И вот настал последний день 1886 года – 31 декабря. Матильда в этот день с утра занималась обычными делами: поливала цветы, читала книгу, потом ездила кататься с Юзей на лошади. А когда писала дневник, то нечаянно разлила чернила на салфетку. Потом её тёрла лимоном и стирала.

В гости к Матильде пришли две школьные подруги – Лёля Левинсон и одноклассница Мани Андерсон – Аля Кустерер. Альбертина играла на рояле, а они с Лёлей слушали музыку.

Мале очень хотелось, чтобы к ним домой пришёл на Новый год Фёдор Израилев, его приглашал брат Юзя, но Федя почему-то не пошёл, наверное, стеснялся, так как узнал, что на домашнем празднике будут кроме Мали ещё две воспитанницы Театральной школы. За ним не раз в этот день посылали Колю Гавликовского. Но Фёдор так и не пришёл.

К вечеру в доме Кшесинских собралось немало гостей – и взрослых, и юных. Папа налил всем шампанское, и в 12 часов ночи все закричали: «Ура!» и стали поздравлять друг друга с Новым годом. Когда ушли из-за стола, то в большую залу принесли всем поднос с орехами, яблоками, виноградом и разными сладостями. Танцевали мазурку. Старший сводный брат, француз Филипп, танцевал с Малей. Потом взрослые играли в карты, а молодежь сидела в комнате Юли. Разговаривали и смеялись.

Обе подруги Матильды остались ночевать у Кшесинских. В комнате Мали они с подругами ещё продолжали веселиться. Альбертина, раздевшись до панталончиков с рюшками, танцевала со стаканом и бутылкой в руках, а девчонки смеялись над ней! Потом она взяла свечку и удалилась спать в соседнюю комнату.