В Россию Иогансон приехал в 1841 году. И все последующие его шестьдесят два года были связаны с русским балетом. До шестидесяти шести лет он танцевал на сцене и параллельно преподавал в Театральной школе. После ухода со сцены продолжал вести мужской танец и старшие классы воспитанниц.

Известный деятель балета в Мариинском театре, друг Кшесинской, Николай Густавович Легат так определил их деятельность с Петипа: «Тем, кем был Иогансон в качестве преподавателя, Мариус Петипа был в качестве балетмейстера и постановщика. Они поделили между собой руководство русским балетом в течение всей второй половины XIX века и сформировали ту русскую школу, которую мы знали вплоть до мировой войны. Один был богом танцевального класса, второй – сцены, и их слово в каждой из этих областей было непререкаемым».

В школе Иогансон преподавал до самого последнего дня своей жизни: ему стало плохо прямо на уроке, он упал, а на следующий день скончался. Случилось это в декабре 1903 года. Христиану Петровичу Иогансону было восемьдесят шесть лет.

Первой из детей Феликса Кшесинского выпускалась из Театральной школы дочь Юлия, она была принята в Мариинский театр танцовщицей кордебалета. А через два года стал выпускником и сын Юзеф, которого официально в театре стали звать Иосифом Феликсовичем Кшесинским или Кшесинским 2-ым. Выпускался он 1 июня 1897 года. К выпускному экзамену для него и его талантливой партнёрши Александры Виноградовой был поставлен балетный спектакль «Пахита».

«Много про это говорить не буду, скажу только то, что этот спектакль решил моё назначение, мою карьеру, ибо если бы не всё случившееся, то, по всей вероятности, я бы пошёл по другой колее и карьера моя создалась бы на другом поприще», – сообщал Иосиф Феликсович. Здесь нужно добавить, что в последних двух классах многие учащиеся Императорского театрального училища – будущие танцовщики, осваивали параллельно и другие профессии. Иосиф учился на Лесных курсах, и эта профессия понравилась ему не меньше основной.

Далее он продолжал: «В «Пахите я играл роль цыгана Иниго – ехидного пройдоху-разбойника (исполняемую на большой сцене моим отцом).

Очень были интересны и любимы нами эти мимические и постановочные занятия у Мариуса Ивановича Петипа по вечерам. Как много было в них поэзии, любви, рвения выделиться, удивить своих товарищей и т. д. Уже на репетициях, когда я играл, воспитанницы млели от восторга; играл я хорошо, ибо объяснял мне роль мой отец, но не учил, говоря «создать ты должен сам, как чувствуешь», – стараясь его не копировать, я всё же был живой его копией… Роль сильно драматическая и требовала такого таланта, каковым обладал мой отец – в этой роли он был великолепен».

Назначенный выпускной спектакль состоялся в тот год на Вербной неделе. Все ожидали приезда Императора Александра III и его семьи. Зал был разукрашен и парадно освещён.

Об окончании спектакля главный его герой вспоминал так: «Но вот – последний мой вздох, и после буйной и мучительной сцены опьянения и убийства мой вздох, и я умираю, занавес пал, весь зал замер, и только все ждали, что царь зааплодирует, а спустя минуту он поднялся во весь рост да на весь партер во всеуслышание: «Превосходно, великолепно, готовый артист».

После этих слов Императора зал разразился дружными рукоплесканиями. В последних рядах сидели учащиеся школы, которые хором закричали: «Ура!» После вызовов и поклонов юных артистов царь встал и пошёл через партер в фойе. Но неожиданно остановился: «Мой отец стоял в проходе у дверей, и он обратился к отцу со следующими словами: «Как, уже переоделся? Я только что тебе аплодировал!» Отец склонил голову в знак признательности за сына, а Александр сказал: «Поздравляю, поздравляю, вырастил себе и для моего театра достойного себе дублёра».