Потом он попросил привести мою мать и постараться усадить ее напротив мониторов. – Мониторы и веб-камеры были направлены на нее, как разнокалиберные глаза огромного животного. – А потом он приказал МНЕ уйти из комнаты и плотно прикрыть дверь.

Вот и всё! Всё, что я видела!!!

Спустя несколько времени, – я даже не смогла и до сих пор не могу вычислить, сколько же прошло этого времени, – кажется, целая вечность, – мать открыла дверь изнутри (впервые сама, без моей помощи!) и вышла из компьютерного зала. Она смотрела на меня с трудом узнающим меня взглядом, а потом просто потеряла сознание. Я оттащила и уложила ее на кровать, и сама рванулась в компьютерную. Но все компьютеры были выключены. Кто это сделал, если мать не знает ничего об этих аппаратах? – Значит ОН!!! Дистанционно… В принципе, технически это не проблема.

Пока я включала и настраивала все компьютеры, его, конечно, уже не было. Я хотела задать ему несколько (да какое там несколько, – море) вопросов, – и самое главное, что мне делать далее. Он исчез. Его нет ни на одном моем компьютере, ни на одной странице в инете!!! Он что-то сделал с моими компьютерами, что я не могу найти ни одного Волкова!!! Вот попробуй сама поискать это имя в Гугл или Яндексе, – сама увидишь результат!… Я подключилась к чужим компам, – результат тот же самый…

Я вернулась к матери. Я настолько привыкла ранее, что она никогда со мной не разговаривает, не реагирует, что для меня было шоком, когда она проснулась и попросила у меня дать ей что-то переодеться, – что-то более подходящее, что-то другое… Тут хоть мне было терять сознание от радости! Но я не потеряла!…

Мама просто сидела на кровати и размахивала ногами, как маленькая девочка….

Я плохо помню, что происходило потом. Мы сидели, обнимались, смотрели друг на друга, что-то говорили… Потом, немного успокоившись, мы более 3-х суток проговорили, – с трудом прекращая говорить, чтобы положить в рот кусочек чего-то съестного…

Вот и все. Мать здорова, но ничего не помнит с того дня, как умер отец. Точнее с того момента, как мы об этом узнали. Ее сознание и память включились с того момента, как она проснулась в кровати, – после потери сознания на пороге компьютерного зала. Она не помнит, что случилось в самом зале. Она говорит, что ее «разбудил» голос моего отца и его друга – ВАА. Они говорили вместе, смеялись, звали ее, говорили, что всё прошло, всё закончилось, и ей пора проснуться… Правда, что это так происходило, или так это сохранилось в ее голове, – я не знаю.

Теперь мы с ней опять вместе.

Вот и все. Чудо? – Не знаю… Что-то просто необъяснимое. И спасибо, – даже простое «СПАСИБО», – сказать не могу. ОВ у тебя тоже исчез из друзей?

Ау! Ты где?

Ты меня слышишь? Тьфу, читаешь?

Нет тебя?

Ладно, я пошла… До связи…

Юля схватила клавиатуру и начала набирать ответ, в надежде, что ее собеседница еще не ушла.

Ю.Ш.: – Я за тебя очень рада! Да, это настоящее чудо! Все позади, теперь вы снова вместе, здоровы и невредимы! То, что ты сегодня написала, мне кажется нереальностью, но придется поверить! Это здорово!!!!!!!! Маша! Маша! Ты тут? Я очень рада за вас с мамой! Как она себя теперь чувствует?

Индикатор связи в чате был пустым. Он не включился ни сегодня вечером, ни завтра, ни послезавтра… Что случилось? Как они там? Что там происходит?

Молчание и опять молчание…

Лайнел сидел в рабочем кабинете, и медленно просматривал какие-то бумаги. Временами он приближал их к глазам и морщился. Приближал, скорее всего, не потому, что плохо видел, а скорее по привычке рассматривать внимательно неприятности поближе. В кабинет без доклада вошел Сеон, сел в кресло напротив. Он не утруждал себя вопросами, и стулья перед столом Лайнела были не для него, а для подчиненных. Он молчал, потому что не хотел мешать другу читать бумаги.