Два других посетителя, находившихся с ним в кабинке, тоже крикнули. Крик одного столкнулся с нашей волной. Они взорвались. Волна второго отогнала взрыв от людей.

В образовавшемся звуковом вакууме я отчётливо слышу, как рвётся струна, об которую коснулась последней и из которой вышла та самая волна, что породила этот хаос.

Время вернулось в своё течение.

Аппаратуру покорёжило. Гости клуба кричали и просили о помощи. Раздавались стоны и мольбы. Со стен снесло дорогущую обшивку. Вокруг царило разрушение.

Я снова нашла глазами Фаррери. Он нахмурился и внимательно в меня всматривался. Узнал? Или на этот раз меня спас макияж?

Диаминта пришла в себя первой. Она схватила меня за руку и потащила в гримёрку, которую заперла, когда заскочил Тэрэс.

– Что. Сейчас. Было?! – она прокричала.

По моим ушам резануло. Я сдвинула брови и посмотрела на вокалистку.

– Говори, – приказ звуковой волной прошёлся по комнате.

– Ты ишаар, – догадалась я, сбрасывая её чары.

– И что? – она прошла к зеркалу, где лежала потушенная сигара и подожгла её. – Я специально закуриваю голос, чтобы он никому не причинял вреда и я могла обойтись без Гласа, – и затянулась.

– Это же вредно, – Тэрэс впервые открыл рот. – Ты ослабляешь свой голос. Он может никогда больше не восстановиться.

Его голос я слышала впервые, но прекрасно чувствовала, что он обладал силой.

– Ты ишаар, – выдохнула я, впадая в ещё больший ступор.

– Я люблю музыку, хочу выступать, а наследнику клана подобные развлечения не пристали, – пожал он плечами. – Я приезжаю на выходные из другого урбануса, чтобы не мелькать у себя.

– Ты ишаар, – я повернулась к Диаминте, отступая назад. – Ты столько мне помогала. Всегда честно платила мою долю.

– Конечно, – она непонимающе уставилась на меня. – Почему я должна тебя обдирать?

– Ты ишаар, – в который раз я повторила одну и ту же фразу за один вечер.

– И что? Я бы всё отдала, чтобы у меня не было этого голоса. Я ненавижу. Ненавижу, в первую очередь, своих родителей, которые в тринадцать лет продали меня клану Гиерра, в котором я должна выйти замуж за старшего сына главы клана, чтобы родить сильных детей. Я их всех ненавижу! И тебя ненавижу. У тебя глаза светятся. Я выбрала тебя, потому что ты чиста. У тебя не было никого в роду из музыкантов. Ты смолчала, что ты Мастер.

Меня полоснуло чистой злобой так, что я подавилась воздухом.

– Я не Мастер, – прошептала, оправдываясь.

– Покажи руки, – скомандовала Диаминта.

– Я не Масте…, – я уставилась на кончики пальцев. На правой руке они кровоточили. – Не может быть!

– Ты нас всех погубила! Почему ты не надела напальчники? – по щекам подруги текли слёзы.

Мой мир рушился на глазах. Я считала, что все ишаары плохие, что все они заслуживают только одного – смерти.

И вот оказывается, я дружила с теми, кого должна ненавидеть. Перед глазами встали наши перепалки и шутливые переписки с Диаминтой. А вот мы с Тэрэсом развлекали гостей клуба импровизацией, потому что наша вокалистка опаздывала.

В дверь застучали.

– Отвези её домой. Никто не должен узнать, кто наш киллиарист, – кинула Диаминта Тэрэсу, на ходу вытирая следы слабости, и вылетела за дверь.

Наш ударник схватил меня за руку и потянул в проход, скрытый за ширмой. Мы попали в коридор, пробежали по нему и очутились на улице ночного урбануса. Ишаар захлопнул дверь и подпёр её какой-то железной дубинкой, лежавшей около стены.

Тэрэс достал квадратный брелок и нажал кнопку. Через полминуты к нам подъехал мощный гоночный циклет. Парень запрыгнул на него и головой кивнул на сиденье сзади. В дверь из прохода ударили. Следующий удар заставил меня побороть свой ступор и запрыгнуть на циклет.