– Отлично стреляешь, – поблагодарил дрелла Бау.

– Еще трое! – в ответ предупредил тот.

Саларианец вдруг внезапно упал и перестал дышать. Пока подошедшие церберовцы осматривали его, Колят воспользовался моментом и, применив серию мощных биотических ударов, ликвидировал их.

– Не люблю быть приманкой, но это получается у меня лучше всего, – воодушевлённо произнёс Бау.

Через некоторое время после окончания перестрелки песчаное облако начало рассеиваться, пыль постепенно оседала. Трупы церберовцев лежали повсюду, но по-настоящему тяжелый бой был впереди. Перед стальным монстром отряд теперь был как на ладони. Такого соперника свалить могли только выстрел из тяжелой артиллерийской установки или попадание авиационного снаряда.

– А ты Купер был прав, – подтвердила Ария. – Инфракрасного режима у этой стальной махины не оказалось.

– Может, новая разработка, проходит испытания, – согласился Бау.

– Теперь главное – убраться отсюда, – оглядывался по сторонам Купер.

Как только паук активировал ракетные установки, членам отряда стало понятно: он явно придерживался тактики «разнести все вокруг». Снаряды начали сыпаться один за другим – противник банально зачищал территорию своего бывшего лагеря. Отряд с трудом укрылся за покореженной броней неактивного Жнеца, кроме Арии. От разорвавшегося рядом снаряда её отбросило на берег реки. Она лежала неподвижно. Купер, под прикрытием Колята и Бау незамедлительно бросился на помощь азари. Механический паук крутился вокруг себя как заведенный. Развернув свои бортовые пулеметные орудия, машина ударила по целям. Дрелл с саларианцем, благодаря своей реакции, вовремя спрятались обратно. К сожалению, под очередями тяжелых зарядов обрушилась находящаяся рядом стена здания, засыпав своими обломками бойцов. Купер за это время успел подобрать и перенести тело азари за находящуюся возле реки бетонную плиту.

– Колят? Бау? – попытался он наладить связь.

– Нас завалило! – откашливаясь, с трудом ответил дрелл.

– Обломок Жнеца крепкий, думаю, выдержит, – подключился Бау. – Попробуем выбраться.

– Я его отвлеку, насколько смогу! – ответил Купер.

Но на этот раз отвлекающий маневр у Брэдли не сработал. Машина словно озверела и начала вести беспорядочную стрельбу из всех имеющихся у нее вооружений. Как итог: ей все-таки удалось зацепить майора. Ударной волной от взрыва Брэдли отбросило прямо под ноги механического гиганта. Пока он приходил в себя, паук медленно наклонился к нему, подведя свою железную башню. Судя по бегающему туда-сюда вдоль бронированного щитка красному огоньку, машиной явно управляли со стороны.

– Анализирую, – паук вдруг заговорил электронным голосом, – закончено. Уровень угрозы максимальный. Уничтожить.

Купер тщетно попытался отползти от роботизированной махины. Смерть подступила к нему как никогда близко. Но громкий свист и грохот от взорвавшегося снаряда, влетевшего в тяжелую бронированную единицу противника, заставили Брэдли забыть все переживания по этому поводу. Паук завалился на бок и откатился, прорыв траншею чуть в стороне от него. Обессиленный Купер еле перевернулся на живот и медленно пополз, ища ближайшее укрытие. С тяжелым скрипом ходульный танк «Цербера» вновь вставал на ноги.

– Купер! Брэд! – по связи орал Маслов. – Все целы?

Услышав в ответ лишь шипящие помехи, Алексей занервничал еще больше. Увидев, что враг не уничтожен, майор ввел новые данные на панели управление орудием, и гаубица выстрелила снова. Второй снаряд точно поразил паучий танк, расколов его корпус пополам.

Гаррус Вакариан и Тали’Зора вас Нормандия отдыхали вместе на единственной поляне, расположенной недалеко от корабля «Нормандия», окружённой со всех сторон тропическим лесом. Они лежали на спине, закрыв глаза, посреди травы. Слабый прохладный ветер чуть касался их тел, немного отгоняя теплоту местного солнца. Вскоре Тали повернулась к Гаррусу и начала что-то рисовать пальцем на его голой груди. От ее легких прикосновений сердце Вакариана с каждой секундой билось все быстрее. Но Тали этого было мало, она нежными поцелуями начала обводить только что нарисованный воображаемый узор. Гаррус слегка засуетился, заерзал ногами, а от холодка ее губ, доставляющего ему сильное удовольствие, он чуть не прикусил язык.