С 20-х гг. XIX в. организационные формы масонства пытались приспособить для своих нужд разного рода революционеры. Еще в начале века в Италии возникло движение карбонариев (угольщиков), ставившее своей целью освобождение страны от французского владычества, а позднее – проведение революционно-радикальных преобразований. Организация состояла из вент – законспирированных ячеек по 10–20 человек в каждой, была построена на принципах строгой иерархичности и жесткой дисциплины. Из Италии движение распространилось на Францию и некоторые другие страны. Руководители карбонариев коренным образом переработали и наполнили экстремистским содержанием масонские уставы и ритуалы. Между карбонариями и масонами во Франции, очевидно, сложился союз. Некоторые вольные каменщики на индивидуальной основе входили в карбонарские венты. В контакте с тайными обществами находилась и часть лож. И те и другие сыграли определенную роль в Июльской революции 1830 г. во Франции: карбонарии – в качестве организаторов и участников уличного восстания в Париже, либералы-масоны – как устроители новой власти.

В межреволюционный период Братство вольных каменщиков объединяло в своих рядах, как обычно, людей различных взглядов, философских и политических пристрастий. В него входили деятели умеренной, радикальной, революционной партий. В 40-х гг. XIX в. во французском обществе усилились республиканские настроения, что нашло свое отражение и в деятельности ордена. Его члены с энтузиазмом приняли революцию 1848 г. и установление республики. В воззвании Великого Востока Франции по случаю установления республики говорилось: «Хотя французское франкмасонское Братство, согласно своим статутам, держится в стороне от всяких политических споров, однако оно не могло умолчать о своих симпатиях к великому национальному и социальному движению, только что свершившемуся. Во все времена на знаменах франкмасонов блистали слова: „свобода, равенство, братство“, и, видя их в настоящее время на знаменах французской нации, франкмасоны радостно приветствуют торжество этих принципов и считают себя счастливыми, что могут сказать, что этим все отечество как бы получило масонское освещение»[23].

После государственного переворота 2 декабря 1852 г. Великий Восток Франции своими постоянными ассамблеями, где принимались решения, живо воскрешавшие в памяти республиканские времена, не мог не раздражать правительство II Империи. Однако вместо запрета оно смогло установить свой контроль над орденом и придать ему официальный характер. На конвенте 1854 г., созванном по инициативе кузена императора Луциана Мюрата, конституция Великого Востока была переработана и приспособлена к условиям авторитарного государства и наполеоновскому законодательству. Из первой статьи конституции было убрано определение масонства как прогрессивной организации. Братство, по новой редакции, стало рассматриваться как союз людей, исповедующих различные религии, занимающихся благотворительностью и моральным совершенствованием. Ликвидировалась свобода масонской печати. Руководство ордена стало назначаться правительством. Братья-республиканцы частью эмигрировали, частью ушли в подполье. Деятельность ордена сокращалась. В 1852 г. Великий Восток насчитывал 330 лож, в 1857 г. – 214 и в 1863 – только 190 лож[24].

Вследствие запрета политических союзов во Франции начали организовываться тайные общества. Некоторые из них имели обряды посвящения по образцу франкмасонских лож, эмблемы, взятые из масонской символики (ватерпас, наугольник и т. д.)[25].

В 1860-х гг. масонство стало постепенно освобождаться от официальных цепей, чему способствовала и либерализация наполеоновского режима. Оно эволюционировало в сторону республиканских настроений и в конце концов стало идентифицироваться с республиканской партией. Провозглашенное революцией 4 сентября 1870 г. правительство Третьей республики состояло преимущественно из масонов. Ложи вольных каменщиков дали республике часть своих кадров. Они назначались префектами, супрефектами, мэрами, заменяя дискредитировавших себя бонапартистов.